Вкус власти. Олег Волков

незадачливых воинов. Саян спрятал усмешку в кулак. Не стоит ржать во всё горло, но удержаться трудно.

      Вот коренастый юноша пытается стащить с головы шлем, тяжёлое учебное копьё забило его по самую маковку. Подростки, словно куча червей, охая и ахая, потирая ладонями ушибленные лбы, расползаются в разные стороны. Победителя нет.

      Крушение учебной манипулы утус Лерл воспринял на удивление спокойно. Взрыва неконтролируемой ярости с могучим выплеском нецензурной ругани так и не последовало. Едва куча-мала слегка рассосалась, как утус Лерл громко скомандовал:

      – Упор лёжа принять!

      Лучше бы утус Лер по обыкновению своему разорался. Кто из подростков успел подняться на ноги, тут же рухнул обратно на землю. Кто не успел, упёрся руками в вытоптанную траву и замер в исходном положении.

      – Двадцать раз, – словно приговор, произнёс утус Лерл. – Начали! Раз. Два. Раз. Два.

      Старый наставник с видом единоличного победителя переступает через усердно дёргающиеся тела. Костыль без жалости лупит по выгнутым спинам и поднятым ягодицам.

      – Я вам покажу воинскую науку, – утус Лерл резко развернулся на месте. – Это вам не у мамки под юбкой сидеть. Я вас научу родину любить. А ну, опустил задницу!

      Пыльный костыль с треском опустился на очередной поднятый зад.

      – Тело держать прямо. Грудью касаться земли, – утус Лерл качнулся из стороны в сторону. – А теперь ещё двадцать раз!

      За патологическую любовь к нецензурной ругани, за пристрастие к садистским методам обучения утуса Лерла давно следовало бы отстранить от обучения подрастающего поколения. Уж больно наблюдать за мучениями молодёжи. Но! Все те, кто прошёл через его суровую школу жизни, с кого он сдирал по три шкуры и выпивал по десять литров пота, с благодарностью отзываются о старом наставнике. Среди зрелых воинов, кому довелось пройти через горнило настоящих сражений, утус Лерл пользуется огромным уважением. Это только подростки и юноши готовы сожрать его вместе с костылём и за глаза называют Недобитым. Прав, прав незабвенный Александр Васильевич: в бою оно и в самом деле легче.

      – Витус!

      Саян обернулся. На башне появился молодой воин. Медный шлем сдвинут на левое ухо, за пояс заткнут небольшой топор, на кирасе из толстой выделанной кожи пришита всего одна медная пластина. Щита у парня нет, значит, караульный.

      Сейчас, хвала Великому Создателю, Тивница живёт в мире. Но сорок воинов в полной боевой готовности постоянно несут караульную службу. Несколько человек в дальнем дозоре на реке. Ещё несколько бдят в сторожевой башне недалеко от места слияния Акфара и Аксора. Большая часть воинов охраняет саму Тивницу. Мир миром, но должна быть сила, которая в любой момент готова дать организованный отпор внезапному нападению и тем самым дать время остальным мужчинам Тивницы добежать до дома и схватить оружие.

      – Говори, – Саян спрыгнул с кирпичного зубца.

      – Замечен дымовой сигнал от дальнего дозора на Акфаре, – на щеках молодого