Рассветы Иторы. Роман Корнеев

ни утоляй здесь жажду, не напитаешься никакой особой мудростью, и не обрящешь никакого особого благословения. Однако влага именно этих ручьёв оставалась Сайане особенно сладка. Утоляя здесь жажду, она будто неведомым образом на короткое мгновение очищалась от скверны собственных воспоминаний.

      Да, в той битве она прозрела, восстав воедино с иными Столпами Иторы Всеблагой, столпом Долга. Но на том всё и завершилось. Долг исчез. А долги остались.

      Сотни корчащихся в чёрных глубинах Ирионе душ никуда не делись. Могила Лиеррана в далёких землях Средины по-прежнему зияла незарастающей чёрной язвой. И пусть с тех пор Сайана не ступала на те земли, как не поднималась она и на палубу Ирионе, чувства искупления это не приносило. А она в нём так нуждалась.

      Вот и сейчас, стоило Сайане припасть губами к ледяной влаге, занывшие от холода скулы лишь на мгновение отвлекли её от неизбывно мрачных мыслей. Когда же походный мех с серебряной горловиной наполнился, летучее ощущение простоты существования снова её покинуло.

      Опять завертелись в голове старые планы, мысли, страхи и сожаления.

      Сознание – коварный дар.

      Забыть бы всё да исчезнуть.

      Сайана порою завидовала простоте участи Лиеррана.

      Ему больше не нужно изо дня в день сжимать этот треклятый лук.

      Как будто кто-то посторонний заставлял её это делать.

      Сама. Всё сама.

      Сайана мрачно усмехнулась.

      Её проклятие было особенно изощрённым.

      Если тебя заставляет служить некий внешний долг, обязательства, данные по рождению, или кем-то другим, кто лучше, мудрее, значимее тебя, то сколь бы тяжек ни был груз такого служения, ты внутренне всегда готова смериться с этим долгом и даже отыскать в нём некое высшее удовольствие, просто следовать собственному предназначению, не нуждаясь в каждодневном выборе.

      Куда хуже, если ты приняла на себя некий долг добровольно, потому что ничего иного тебе не дано, потому что иначе самое твоё существовавшие становится бессмысленным и порочным.

      Тут и сокрыта ловушка.

      Подобное служение не может быть завершено, даже если длить его дале совершенно бессмысленно.

      Так некоторые из Стражей ушли сразу, другие, до поры сплотившись вокруг непорочного осколка древних времён, тоже смогли однажды покинуть свой добровольный пост, многие так и поступали.

      Их, Стражей оставалось без малого три дюжины до этого дня.

      Сайана подняла лицо к зениту и прислушалась.

      Тишина.

      Зловещая, натянутая.

      Вот уже пять седмиц с тех пор, как полыхнули на далёком севере Средины огненные болиды, она жила ожиданием. И дня не проходило, чтобы Сайана не принималась взывать к Иторе Неделимой, но та оставалась всё так же нема в ответ на её мольбы.

      Сайана прижалась лбом к стволу древа-гоэ, меж чьих корней плескался ручей. Пурпурное сплетение кристаллических жил добрых семидесяти локтей в обхвате стояло здесь