Жить – не тужить. Лариса Чернышева

смеются.

      ХОЗЯИН КАБАЧКА (поглядывая в сторону компании Марка Антония и Клеопатры). Понаехали – и хорошо. Мы не в убытке. Теперь Марк Антоний военную добычу не в Рим, а к нам везет. У них хлеба и зрелищ поубавилось, а у нас прибавилось.

      ВТОРОЙ ГОРОЖАНИН. Да и он не в убытке. Отхватил тут себе такую добычу, что ой-ой-ой! Царица-то наша – не какая-нибудь мелкая сошка, с которыми он привык иметь дело. Красавица, ума палата! Мне б такую!

      Смех

      ТРЕТИЙ ГОРОЖАНИН. Ты сначала полмира завоюй, как он, а потом о царицах мечтай. Он своей голубе и их деткам вона сколько в Азии земель отвалил.

      ЧЕТВЕРТЫЙ. Его теперь в Рим калачом не заманишь, милуется у нас в Египте со своей зазнобой!

      ТРЕТИЙ ГОРОЖАНИН. Антонию в Риме тоска, городишко так себе, и посмотреть-то не на что. Я бывал, знаю. То ли дело наша Александрия!

      МАРК АНТОНИЙ (добродушно) Ох, и наглый вы народ, александрийцы.

      ТРЕТИЙ ГОРОЖАНИН. А ты будто не такой!

      ХОЗЯИН КАБАЧКА. (принимая у слуги амфору с вином) Ну, вот и вино. Угощайтесь, гости дорогие! (Музыкантам) Эй, музыканты, сыграйте-ка что-нибудь повеселей! А гости попляшут!

      МАРК АНТОНИЙ. Вот это другое дело. (Клеопатре) Спляшем, моя Исида?

      Музыканты играют зажигательную мелодию. Посетители пускаются в пляс.

      МАРК АНТОНИЙ и КЛЕОПАТРА весело пляшут:

      ХОЗЯИН КАБАЧКА. Славно, славно. Парочка хоть куда… Заходи почаще, Марк Антоний.

      МАРК АНТОНИЙ. Ты что-то путаешь, хозяин.

      ХОЗЯИН КАБАЧКА. Тебя спутаешь! Это ты в Риме трагедии устраиваешь, а у нас, слава богу, – комедии. За то мы тебя и любим.

      СЦЕНА 4

      Дворцовый сад в Александрии.

      МАРК АНТОНИЙ (лежит, положив голову на колени КЛЕОПАТРЕ). Вот так и прожить бы всю жизнь здесь, с тобой, с нашими милыми детьми.

      КЛЕОПАТРА. Что же тебе мешает?

      МАРК АНТОНИЙ. Ты знаешь – что: Рим. Я все-таки римский гражданин. Должен повиноваться законам республики.

      КЛЕОПАТРА. Цезарь, твой друг, говорил: «Республика – ничто, пустое название без тела и облика».

      МАРК АНТОНИЙ (порывисто встает, в возбуждении расхаживает по сцене, со страстью). Знаю. Сам помогал ему прекратить эту игру в демократию… Не удалось… Ты помнишь, что республиканцы сделали с Цезарем?!.. (Пристально смотрит на Клеопатру, та кивает) У-нич-то-жи-ли… А чего стоило мне восстановить в стране порядок?! (Клеопатра кивает.) Мы с Октавианом поделили власть, и это всех успокоило. Римляне устали от гражданских войн. Уже стишки гуляют по Риму.

      Куда, куда вы валите, преступники,

      Мечи в безумьи выхватив?

      …Ни львы, ни волки так нигде не злобствуют,

      Враждуя лишь с другим зверьем!

      КЛЕОПАТРА (обнимая его). Но это же не про тебя. Про Октавиана. Пусть он правит там, а мы здесь. Ты властелин Азии, ты – преемник Александра…

      МАРК АНТОНИЙ (успокаивается; улыбаясь). Нет, моя радость, это ты – его преемница. Я – грубый римлянин. А ты – утонченная македoнянка. Царица