Черное Рождество. Наталья Александрова

заворчал Силантий, – что ты все егозишь… Сказано – идти в город, значит, нужно идти не задерживаясь. Если бы не ты, уже давно у своих были бы да еще патроны доставили.

      – Да зачем они теперь, патроны эти? – беспечно махнул рукой Степка. – Когда мы город без боя, считай, взяли.

      – Мы! – хмыкнул Силантий. – Горазд ты за других говорить.

      Он видел Степку в бою и знал, что тот был трусоват и норовил спрятаться за спины товарищей. Степка подошел к самому обрыву и загляделся вниз.

      – Дядя Силантий! – закричал он вдруг, не обращая внимания на ворчание своего напарника. – А ведь там кто-то лежит.

      – Ну и что, что лежит? – откликнулся Силантий. – Мало ли покойников вокруг…

      – А ведь это офицер, золотопогонник, – пробормотал Степка.

      – Море на берег выбросило, – согласился Силантий.

      Степка уже спускался вниз на четвереньках. Силантий знал, что Степка был жадный и вечно шарил по карманам у трупов в надежде найти чем поживиться.

      – Я тебя ждать не буду! – разозлился Силантий и поковылял по дороге.

      Степка подошел к мертвому офицеру и ногой перевернул его на спину. Человек застонал.

      – Дак он живой? – вслух удивился Степка.

      Он быстро обшарил карманы беспамятного человека, но нашел там только металлическую коробочку со спичками, да на шее висел на золотой цепочке нательный крестик. Когда он дернул цепочку, офицер застонал сильнее и что-то пробормотал.

      – А у меня и винтовки нет, чтобы тебя прикончить! – расстроился Степка. – Дядя Силантий! – крикнул он, но никто не отозвался, потому что Силантий хоть и слышал, так как не успел уйти далеко, но сильно разозлился на Степку.

      Степка сделал шаг в сторону в надежде найти какой-нибудь камень, чтобы не оставлять в живых классового врага, и тут из кустов бесшумно выскочил кто-то страшный, обхватил Степку сзади и приставил нож к горлу.

      – Зови товарища, – прошептал он Степке в ухо.

      И поскольку обалдевший от страха Степка не сумел выдавить из себя ни звука, тот легонько царапнул его ножом по горлу.

      Борис не успел уйти далеко и услышал голоса. Он подкрался тихо, прячась за кустами, и успел вовремя, пока Алымову не причинили вреда. Он не колебался, руки сами схватили маленького вертлявого красноармейца, похожего на подростка, и приставили нож к его горлу. На дороге никого не было, следовало срочно разобраться с этими двумя и уносить ноги, до того как подойдет еще кто-то.

      – Зови! – прорычал он, чувствуя, как нож процарапал кожу на горле.

      Очевидно, Степка тоже это почувствовал, потому что заорал не своим голосом:

      – Силантий!

      – Чего тебе? – хмуро отозвался тот, возвращаясь. – Поднимайся быстрее, я ждать не буду.

      – Не могу, ногу камнем придавило, – прохрипел Степка, понукаемый Борисом, – помоги, дядя Силантий!

      Силантий плюнул, обругал Степку по матушке, но, потоптавшись немного на месте, все же стал осторожно спускаться – не бросать же поганца одного. В кустах