Маяк. Ольга Чилина

глаз, молодой человек ухмыльнулся. Не глядя внутрь, он положил в кейс свой лэптоп и несколько приготовленных заранее папок.

      – За остальными вещами зайду вечером.

      – Что?! Ты бросаешь меня?!! – возмущение и беспокойство на лице Летиции были неподдельными, – ради этой малолетки?! Что она тебе может дать?!

      – За квартиру уплачено до конца сезона – можешь пользоваться, – не обращая внимания на её возгласы, он спокойно вышел из комнаты, попутно вытащив из шкафа свою сумку, – потом либо плати сама, либо возвращайся домой к папочке.

      – Да как ты смеешь! Да ты…

      Дальше он не слушал. Хлопнув дверью во второй раз за это утро, Джон прижался к ней спиной, прикрыл глаза и шумно выдохнул. Мимолётная боль прошла, уступив место бескомпромиссной решимости. Его уход наведёт противника на мысль, что он выходит на тропу войны. Джон вдруг осознал, что разворошил осиное гнездо. Решение одной проблемы, вероятно, породит рой других, более трудных и комплексных. Его сердце беспокойно заколотилось. Нет, не от страха… от азарта, предвкушения игры… опасной и до дрожи в коленях увлекательной.

      30 декабря

      Джон открыл старинную дверь своим ключом и вошёл в дом. В резиденции дяди Рональда многое изменилось. На втором этаже вроде бы всё оставалось прежним. Зато первый этаж после нашествия декораторов и реставраторов трансформировался до неузнаваемости.

      Глубоко вздохнув, молодой человек обвёл взглядом просматривающиеся помещения особняка, такого пустынного и холодного. В сердце вновь больно вонзились коготки тяжёлых воспоминаний. Джон присел на ступеньку одной из двух полукруглых лестниц, будучи не в силах подняться наверх. Он всё ещё жил переживаниями того дня, когда пошатнулись вековые традиции этого дома, лишившегося самого главного – хозяина. Когда впервые в любимых с детства стенах Джон ощутил ужас и отчаяние. Нечто таинственное, составляющее незабываемую атмосферу резиденции МакНилов, исчезло, превращая её из роскошного замка в мрачный осиротевший особняк.

      Безмолвный камин зиял пустой потухшей глазницей, и часы, любимые дядины часы, древние, как и весь дом, безжизненно застыли. Только дядя знает, как их заводить. Знал…

      Поднявшись на ноги, Джон сжал ладони в кулаки и взошёл-таки по лестнице. Библиотека и спальни были аккуратно убраны к празднику, который здесь никто не отмечал. Чистые, одинокие комнаты.

      Помешкав, молодой человек заглянул в кабинет. Опущенные шторы, тёмные дубовые панели и массивная мебель викторианской эпохи усилили полумрак помещения. Всё там было, как тогда… тогда… Что же тогда насторожило его? Движение, аромат, флюиды? Какая-то деталь не на своём месте, неуловимо и в то же время назойливо действующая на нервы, диссонанс в привычной обстановке. Странное ощущение чужого присутствия…

      Сгорбившись под бременем нахлынувших видений, молодой человек надавил пальцем на выключатель. На потолке задребезжал проводок вспыхнувшей лампы. Несколько месяцев назад её неяркий свет обнажил непоправимую трагедию. Увиденное вновь предстало перед Джоном.

      Рон