Красные валеты. Как воспитывали чемпионов. Юрий Власов

полковник конной гвардии Н. А. Саблуков, – подошёл к камину, прислонился и увидел императора, спрятавшегося за экраном. Указав пальцем, Бенигсен сказал по-франнузски: “Вот он!” После чего Павла вытащили из прикрытия…

      Павел, сохраняя достоинство, спросил, что им угодно?.. Шталмейстер двора граф Николай Зубов, человек громадного роста и необыкновенной силы (один из многочисленных любовников Екатерины II.[6] – Ю.В.), будучи совершенно пьян, ударил Павла по руке и сказал: “Что ты так кричишь?!”

      Император оттолкнул левую руку Зубова, на что последний, сжимая в руке массивную золотую табакерку, со всего размаха нанёс правой рукой удар в висок императора… тот без чувств повалился на пол. В ту же минуту француз-камердинер Зубова вскочил с ногами на живот императора, а Скарятин, офицер Измайловского полка, сняв висевший над кроватью собственный шарф императора, задушил его…»

      Что за позорная и гадкая картина. Полковник Саблуков, оскорблённый происшедшим, а он нёс службу в Михайловском замке и достаточно знал Павла, навсегда покинул Россию. Он не пожелал иметь такую землю Родиной…

      А что стоит объяснение Александра с умирающим Кутузовым в Бунцлау!

      – Простишь ли ты меня, Михайло Илларионович?

      – Я прощаю, государь… Но простит ли вас Россия?..

      Молодчина этот чиновник, не убоялся рассказать современникам то, чему стал невольным свидетелем.

      Кайзер, смешно морща нос, говорит с отвращением:

      – Матушка-императрица… Задрипанная дочь немецкого генерала, принцесса захудалого рода садится на русский престол – и Россия послушна ей. Из русской знати капризно выбирала себя самца повыносливей. Не очень понравился – на ночь, получше самец показал себя – задерживался на неделю, совсем кобелина первый сорт – на месяцы. Русский трон.

      – Николка Корнаков у неё вышел бы в генерал-аншефы, – говорю я.

      – Я так думаю, что Николка и самого Луку посрамил бы, – ухмыляется длинный Юр, который знает о Луке всё наизусть, вплоть до всех знаков препинаний. Он с почтением относится к Баркову[7], считая его вопреки всем мнениям родоначальником современного русского языка.

      – Это для ассонанса – как всегда важно говорить не к месту Васька Сотников.

      Он помешался на этом ассонансе и вставляет его где нужно и не нужно.

      – А матушка-то оказалась неглупой, – говорит Ванёк Князев. – Сколько дел наворотила. Другие умели только подставлять… а эта кое-что оставила.

      – С таким народом человек самых средних способной будет выглядеть гением, – говорит Кайзер.

      Я молчу.

* * *

      В орденских ленточках Ивана – солдатская Слава 3-й степени, Красная Звезда, две медали «За отвагу», потом – «За взятие Белграда», «За победу над Германией»…

      А на старой Андреевской Звезде стоял девиз: «За веру и верность»… Вот это девиз!

      Вокруг одного из шубинских орденов – легенды. Красная Звезда – единственный из орденов, которым тут же, на месте, имел право награждать командир дивизии. Обычно адъютант комдива так и носил их

6

Из опочивальни Екатерины II, из её жирных объятий, гуртом расходились один за другим осчастливленные временщики. Жеребцы, что умели ублажать эту похотливую кобылу, становились богачами и… временщиками – пусть на недолго, пусть до следующего умельца, но они являлись в России величинами после императрицы. И вершили дела…

После Петра Алексеевича правили бабы, кои не имели права править – даже сметь не имели…

Однако так сложилось, что Россией веками правят и торжествуют временщики, но не «ты покорный им народ…» и не его славные и достойные сыны.

В России, чтобы жить, надо забыть обо всём – иначе прошлое сожрёт тебя заживо.

7

Барков Иван Семёнович (1732 – 1768) – русский поэт, переводчик Горация, басни Федра. Его непристойные стихи написаны современным русским языком и не лишены талантливости, шествуя из века в век.