Небесные всадники. Кети Бри

Двадцать лет – серьёзный возраст для женщины. Слуг, не уследивших за ней, разумеется, казнят.

      – А я смогу к ней посвататься? – спросил с замиранием сердца Амиран.

      Наставник камайнского принца покачал головой.

      – Нет, мой господин. Мне жаль, но нет. Ваш род откажется от неё. Ваш брат, разорвав договор, откажется от неё и за вас тоже.

      – А когда… а если она станет вдовой багрийского царя? – метнув взгляд на брата, спросил Амиран. Он привык думать о смерти брата, как о деле давно решённом, но вслух об этом никогда не говорил.

      – В таком случае она станет багрийской подданной и жить будет по законам Багры.

      Исари быстро улыбнулся, торжествующе взглянул на брата, будто бы говоря: «Потерпи пару лет! Если так любишь, время пролетит незаметно».

      Амиран неожиданно для самого себя закрыл лицо руками и затрясся от смеха. Старший брат протянул ему кубок с жидкостью, отчетливо пахнущей кошачьим корнем. Амиран выпил предложенное питьё, не поморщившись, только зубы лязгнули о край стакана.

      – Простите, – сказал он, отсмеявшись. – Прошу прощения, господа! В семьях попроще младшие часто донашивают за старшими одежду, мне же достанутся корона и жена!

      – Ты сейчас наговоришь глупостей, – прервал его Исари, неожиданно сильно стискивая руку. – И мне в который раз придется за тебя краснеть. Этот день всех нас утомил. Ваше высочество, доброй ночи. Амиран, останься, пожалуйста.

      Амиран вскочил со своего места, поклонился камайнцам, и они ответили тем же, смирившись, как видно, с тем, что всё остаётся, как было оговорено, но не более того.

      Исари указал рукой в сторону эркера, скрывающегося за массивным книжным шкафом, тяжело поднялся, опираясь правой рукой о стол.

      Амиран с тревогой смотрел, как его старший брат, которому не исполнилось еще полных двадцати семи лет, с трудом, будто древний старик, сделал несколько шагов.

      – Тебе нехорошо? – жалобно спросил он, сам удивившись тому, каким тонким стал прекративший недавно ломаться голос. – Позвать лекаря?

      Исари улыбнулся, тяжело опустился на обитую мягкой тканью скамью, откинул волосы со лба.

      – Не стоит. Пустое. Просто устал.

      Амиран сел рядом, взглянул на брата.

      – Скажи, – сказал Исари. – Скажи, я сделал что-то не так? Я что-то тебе не додал?

      – Нет… – удивленно шепнул Амиран.

      – Я не смог заменить тебе отца, виноват. Я не могу уделять тебе много внимания…

      – Разве ты в чём-то виноват? – испуганно пробормотал цесаревич. – У меня… правда, всегда всё было… я благодарен тебе.

      – Тогда почему ты всё делаешь, будто наперекор? Может быть, после моей смерти все мои надежды и чаяния пойдут прахом? Может быть, всё, что я делаю, совершенно бессмысленно? Я боюсь, Амиран.

      Лицо Исари было белым, а зрачки расширены.

      – Я боюсь этого. Боюсь, что всё, сделанное мной, не принесёт плодов, а может быть, наоборот, только страдания…

      – Прости, я не думал, просто не думал.

      Исари