Сосуд и зеркало. Развитие эмоционального ресурса личности в психотерапии. Евгения Трошихина

с. 26)

      В таких безопасных условиях постепенно высвобождается внутреннее содержание психики. Оно «выплескивается» на поднос, обретая символическую форму в виде гротов и мостов, холмов и рек, людей, животных, мифических существ, драгоценностей в сундуках и закопанных скелетов. Все построенное, «свой мир», человек может охватить одним взором, и тогда то, что было заблокировано на вербальном уровне, становится зримым и доступным осознанию. Песчаная композиция дает уникальную возможность и клиенту, и терапевту исследовать сознательный и бессознательный мир создателя песчаной картины, возможность «увидеть мир в одной песчинке».

      Коллекция и композиция

      Коллекция фигурок в песочной терапии представляет разные стороны существования человека в их целостности: реальный и вымышленный мир людей, объекты живой и неживой природы, телесной и духовной жизни человека (рис. 1.3).

Рис. 1.3. Часть коллекции фигурок

      Не существует единого заданного набора фигурок: коллекция каждого терапевта так же индивидуальна, как и ее создатель. И не существует однажды и навсегда собранной коллекции. Она живая, поскольку терапевт время от времени приобретает новые фигурки, а какие-то убирает. Коллекция изменяется вместе с развитием и изменением личности самого терапевта. То, что привлекает и ставится на полку, отражает процесс индивидуации терапевта, его сознательное и бессознательное. В разные периоды жизни разные вещи вызывают интерес. В каком-то смысле коллекция – результат игры терапевта, и в ней присутствует кусочек его души.

      Все предметы и фигурки располагаются на открытых полках так, чтобы клиент мог видеть их все. Клиент заходит в кабинет, встает с корзинкой перед полками и, знакомясь с коллекцией, попадает в пространство игры терапевта. Его взгляд, свободно перемещающийся от одной вещи к другой, погружает его в особый мир, «волшебная лавка» открывает свои двери перед бессознательным, фигурки соединяются с энергией глубинного мира и «оживают», кажется, что рука сама тянется за предметом и кладет его в корзинку. И здесь начинается игра клиента.

      «Вот тигр из папье-маше… степенный, добродушный тигр, размеренно качающий головой; вот хрустальные шары всех видов; вот фарфоровая кукла с колодой волшебных карт; вот целый набор разнокалиберных волшебных аквариумов; вот нескромная волшебная шляпа, бесстыдно выставившая напоказ все свои пружины…Он держит за хвост крошечного красного чертика, а тот извивается, и дергается, и норовит укусить его за руку…Конечно, чертик был резиновый, но на какое-то мгновение… И держал он его так, как держат в руках какую-нибудь кусачую гадину…волшебные поезда, которые двигались без пара и пружины, чуть только вы открывали семафор, а также драгоценные коробки с оловянными солдатиками, которые оживали, как только вы поднимали крышку…» (Г. Уэллс. Волшебная лавка).

      «Психотерапия там, где перекрывается пространство игры пациента и пространство игры терапевта» (Винникотт Д., 2002, с. 73).

      Хотя