.

приветствовали лишь два посла – Франции и Югославии41.

      Первая встреча Сталина и де Голля состоялась тем же вечером 2 декабря. Генерал неплохо к ней подготовился. В день отбытия из Парижа Жорж Бидо отправил Гарро телеграмму со списком вопросов, подлежащих обсуждению. Во главе списка, разумеется, шел германский вопрос, в первую очередь проблема левого берега Рейна. Далее поднимались проблемы коллективной безопасности и интересов Франции в СССР. Две темы особенно беспокоили французскую делегацию. Прежде всего французские военнопленные, находящиеся в СССР, а также советские граждане, как военные, так и гражданские лица, угнанные немецкой армией при отступлении, равно как и те, кто отказывался добровольно возвращаться на родину. По весьма приблизительным оценкам французского Министерства иностранных дел, число советских граждан, находившихся во Франции, колебалось от 60 до 100 тысяч человек42. Усложняла ситуацию, наряду с разбросом в оценках размера этого контингента, и его разношерстность. В него входили военнопленные, использовавшиеся на стройках немецкой армией, гражданские работники, мобилизованные Организацией Тодта, дезертиры, просочившиеся в ряды ФФИ, наконец, служившие в армии Власова советские граждане, которых германское командование перебросило во Францию и Бельгию, чтобы пополнить личный состав истощенных и обескровленных немецких дивизий. Некоторые из этих «советских военнопленных», выдачи которых требовал СССР, представляли собой ранее неизвестную проблему, связанную с их гражданством по рождению. Так обстояло дело с жителями Прибалтики и поляками, вовлеченными в советскую систему координат в силу пакта, заключенного в августе 1939 г., оспаривавшими законность своего статуса и требовавшими признания их иностранцами в СССР, каковое требование Москва сразу же отвергла. В свою очередь, ситуация с французскими военнопленными в СССР на первый взгляд казалась более простой, хотя и их состав был неоднороден. Несколько сотен попали в плен в ходе сражений 1939–1940 гг., бежали из немецких концлагерей и пытались найти убежище в СССР, где с ними обошлись крайне сурово, упрятав в самые зловещие застенки Лубянки и Бутырки. Перелом в политике, произошедший 22 июня 1941 г. и превративший Францию из врага в союзника, далеко не сразу улучшил участь этих беглецов, несмотря на неоднократные ходатайства за них генерала де Голля.

      Но самый значительный контингент французов составляли так называемые мальгрену («призванные против воли») – эльзасцы, которых насильно забирали служить в вермахт. Неизвестно, сколько тысяч из них были взяты в плен советскими войсками, которые видели в них только немецких солдат. Генерал де Голль добился создания для них специальной миссии по репатриации, но ее работу парализовало требование Сталина «вернуть» сначала советских граждан, находящихся во Франции, в первую очередь солдат армии Власова, а также гражданских лиц, угнанных на работы, к которым он также относился как к изменникам.

41

Телеграмма Гарро № 761, 1 декабря 1944 г.: Archives diplomatiques. 288 PAAP 175 (находится в обработке).

42

Служебная записка управления по делам Европы МИД генералу де Голлю: DDF II. 1944. P. 169–171.