Притворись, что ты моя. Люси Скоур

услышал скрип на заднем крыльце и заметил, что Харпер, съежившись, раскачивается на качелях в рассветной тишине.

      Люк вышел на заднее крыльцо. Услышав, что он приближается, Харпер выпрямилась, проведя рукой по лицу.

      – Доброе утро, – сказал он, прощупывая почву.

      – Доброе утро. – Харпер проговорила это с улыбкой, но не глядя на него. – Просто я встала пораньше перед первым рабочим днем.

      Он не ответил. Он узнавал плачущую женщину, едва видел ее, ведь он рос вместе с Софи.

      Спрыгнув с качелей, Харпер попыталась обойти его. Загородив ей дорогу, он поставил кофе на перила.

      Харпер сделала шаг в другую сторону, и Люк без труда удержал ее.

      – Харпер. – Он положил руки ей на плечи, а когда она все-таки отказалась поднять глаза, легонько подтолкнул пальцами ее подбородок.

      Ее серые глаза переполнились слезами, которые заструились по щекам, едва она встретилась взглядом с Люком.

      – Черт. – Притянув ее к себе, он уперся ей в голову подбородком.

      – Я в порядке, – прошептала Харпер, уткнувшись ему в грудь.

      – Угу. – Люк обнял ее чуть крепче.

      – Это пустяки.

      По крайней мере, ему показалось, что Харпер так сказала. Ее голос звучал приглушенно. Но она обхватила Люка руками за талию.

      – Хорошо.

      Так он удерживал ее, нежно поглаживая по спине кругообразными движениями до тех пор, пока не почувствовал, что Харпер задышала глубже.

      – Знаешь, Харпер, если ты правда не хочешь работать на меня, ты не обязана это делать.

      Подначка помогла. Отклонившись назад, она посмотрела на него с легкой улыбкой.

      – Это не из-за работы. Во всяком случае, пока. Кто знает, какого рода рабочую атмосферу ты обеспечишь мне? Это было просто мгновенье, а теперь все кончено.

      – Мгновенье?

      Харпер кивнула.

      – И теперь все кончено? Вот так просто?

      Она снова кивнула.

      – Может быть, тебе нужно рассказать о чем-то?

      – Нет. – Она слабо улыбнулась.

      – Как твоему фальшивому бойфренду, мне, вероятно, следует знать, что тебя огорчает.

      Харпер засмеялась.

      – Ты очень милый, а я в порядке. Как насчет завтрака? – Она дернулась, чтобы отойти от него, но он остановил ее, взяв за талию. Харпер сжимала в руке фотографию.

      – Что это? – Взяв снимок у нее из рук, он стал внимательно рассматривать его.

      – Мои родители и я.

      Она была маленьким ангелочком, одетым в цветастое платьице, притулившимся на скамейке между худым мужчиной, улыбка которого почти скрывалась под усами, и сногсшибательной блондинкой в голубом платье. Все они смеялись.

      – Ты была прелестным ребенком. Где они теперь?

      – Они давно умерли. – Харпер отобрала у Люка снимок.

      – Прости. Давно?

      – Девятнадцать лет назад.

      – Господи, Харпер. Прости меня. Что случилось?

      – Автокатастрофа. Иногда я все еще очень скучаю о них. Особенно после того, как провожу время в чужих семьях.

      – Многие