Обрести себя. Зеэв Ривин

другой, чувствую глубину вашей утраты.

      Таня знала, что в годы войны погибла вся его семья. Сам Соломон Яковлевич был на фронте и узнал об их трагической судьбе только через несколько лет после их гибели.

      Кто-то из партизан был свидетелем массовых расстрелов евреев под Минском и сообщил. Все, конечно, сочувствовали ему, но только теперь Таня, живо представив, как это было, особенно остро ощутила глубину его трагедии.

      – Как это больно и страшно жить на свете, потеряв все и всех? Хорошо, что у меня есть Дима, – подумала Таня, взяла чемодан и пошла к выходу из вагона.

      Глава третья

      С вокзала Таня поехала домой. Примерно через час после прибытия в Москву, она села на местный поезд. Голова у Тани болела от недосыпа. В вагоне ей повезло, она захватила угол, немедленно привалилась к стенке и попыталась немного подремать.

      Через пол часа Таня была в Одинцово. Там она снимала угол в комнате в коммунальной квартире. Хозяйка комнаты была дома. Она сидела за столом. Перед ней лежал открытый конверт и она тихо плакала, закрыв лицо руками.

      – Анна Павловна, дорогая, что с вами, что случилось?

      – Они опять отказали, – прошептала женщина. Это была моя последняя надежда. Я теперь просто не знаю, что делать.

      Таня поселилась у Анны Павловны три года назад. За месяц до окончания института, ей, с невообразимым трудом, удалось найти жилье.

      Чтобы реализовать свое право отличницы и остаться в Москве, Тане нужна была прописка, но получить ее было совершенно невозможно. Она начала искать, исколесила всю округу. Однажды заехала в Одинцово и там, на вокзале, случайно заметила объявление на столбе. Поспешила по адресу и, о чудо, нашла! Хозяйка, которая сдавала угол, понравилась ей с первого взгляда. По всей видимости Таня ей понравилась тоже, поэтому они быстро договорились.

      Таня была счастлива! По стечению обстоятельств в школе, где она проходила практику, появилась вакансия. Директор был согласен, но…! Теперь Его Величество Прописка у Тани была и она могла устроиться на работу!

      Евдокия Дмитриевна, комендант институтского общежития, бывшая фронтовая медсестра, человек душевный и жалостливый, узнав о Таниных злоключениях, сказала с горечью:

      – Эх, легче было Берлин взять, чем прописку получить!

      Танина мечта сбылась. Со школой ей тоже очень повезло. Она находилась всего в десяти минутах энергичной ходьбы от Киевского вокзала. Это было просто прекрасно! Школа была отличная, с замечательным педагогическим коллективом.

      Директором школы был Соломон Яковлевич Гиммельфарб. Он буквально жил на работе. Его стараниями школа приобрела высочайший авторитет. Люди так ее и называли – «Школа Гиммельфарба». Родители во всем районе стремились послать детей именно в нее.

      Таня, когда вселилась в свой угол, заметила на стене комнаты большую фотографию военного с генеральскими звездами на петлицах.

      – Муж мой, на войне погиб,– коротко пояснила Анна Павловна.

      – Странно,– подумала тогда Таня. Вдова