Теку, или Испытывая жажду. Евгений Стефанов

заказывать гречку с мясом, – отрезала она. – Я же вам сказала, что осталась одна порция.

      – Что тогда осталось? – спросил я.

      – Все остальное.

      – Давайте остальное! – сказал я уже без надежды.

      Судорожно закивав, она ушла.

      – Ну как дела? Как семья? – спросил я Бориса.

      – Да… нормально.

      – Что-то не так?

      – С женой поругался.

      – А из-за чего поругались, если не секрет?

      – Измена, – сказал Борис.

      – Она?

      – Нет, я.

      – А. Дома живешь?

      – Пока да… Слушай, не хочу сейчас об этом, а то еда не переварится.

      – Ну ладно. Как твои духовные дела?

      – Идут потихоньку…

      К нам подошел шеф-повар напару с официанткой.

      – Так, слушайте меня ВСЕ! – вскричал он, и все кто сидел в кафе уставились на него. – Гречка с мясом закончилась.

      – Но она же сказала, что есть одна порция, – я указал пальцем на официантку.

      – Она не могла вам такое сказать! – возмутился шеф.

      – А как же с остальным? – спросил я.

      – Остальное есть… Послушайте, не морочьте нам голову! Закажите что-то конкретное. Мы тут на ногах с самого утра. Уже голова закипает от вас!

      – Пошли отсюда, – кинул мне Борис.

      Нам вслед посыпались ругательства.

      Неподалеку мы нашли чебуречную; заказали по чебуреку не отходя от кассы и уже через пять минут сидели-ели на лавочке. Борис похвалил чебуреки.

      – Да, неплохие, – согласился я.

      – Мы с тобой могли бы открыть кафе.

      – Опять ты за свое! – сказал я.

      – А что? Меню, интерьер – все предельно простое. И никакой крыши над головой – круглый год, день и ночь посетители смогут сидеть под открытым небом. Есть одно местечко в Центральном парке, может знаешь, да конечно знаешь – заброшенный ЗАГС. Там такие красивые колонны по кругу стоят, а еще терраса.

      – В прошлый раз ты мне предлагал открыть чайный магазин, – припомнил я ему.

      – Ну, выбирай сам, что тебе ближе…

      – Ни-че-го! Я не хочу быть бизнесменом.

      – По-моему, ты свободен в этом мире только, если занимаешься собственным делом, – сказал Борис. – Хотя не в этом дело.

      – А в чем?

      – Как-будто я родился с нитью, которая прокинута через грудь вниз живота, а там, внизу живота – пропасть, куда она спускается, и конца ее не видно. А иногда эта нить натягивается. Я за нее дергаю или с того конца дергают – не знаю, но я всегда смотрю только в одну сторону – в глубину. Пытался не замечать, хотел избавиться от этой нити, а она только бесконечно истончается, но не обрывается. И куда бы я ни шел, она уже поджидает меня там. Я общаюсь с кем-то, не думая о ней, но замечаю, как вытягиваю ее, как нити из новенького свитера, оставляя на нем стежки; вытягиваю ее из интереса к собеседнику, из ощущения прекрасного дня – из всего…

      Я ничего не ответил. Борис продолжил:

      – Ну ладно. И какие проблемы волнуют тебя?

      – Мусор.

      …

      – Нет