Мир, в котором меня ждут. Ингрид. Екатерина Каптен

сказала, что, кажется, видела нового преподавателя в школе. Даже из воспоминаний двойника этот разговор так вошёл в голову Ингрид, что мысль о завтрашнем дне на земле вызвала лёгкую дрожь. Она вспомнила, как её копия чуть побелела, глаза застыли, и челюсть плотно сжалась из-за внутренней борьбы, Ленка и Карина это заметили и быстро подняли на смех за выражение лица.

      Сейчас же Ингрид сидела за мольбертом, флегматично куная кисть в акварельные краски. Но пока она намешивала на палитре нужный цвет, уже забывала, куда хотела его нанести. Как и в предыдущие два дня в момент слияния с копией на неё накатила сильная усталость, будто земля высасывала из неё все силы, что накапливались во Дворце. Казалось, что за эти два дня прошёл уже целый месяц. Преподаватель живописи трижды сделал замечания к натюрморту, ничего не клеилось, появилось дикое желание сгинуть с земли в Междумирье навсегда, но подумав о маме, Ингрид отбросила эти мысли.

      В среду занятия в школе живописи заканчивались рано, поэтому в половину седьмого её уже встретила после работы мама, и они ехали вместе домой.

      – Ингрид, ты у меня какая-то грустная, – сказала ей мама.

      – Мам, просто устала, – ответила ей дочь. – У нас сегодня физичка орала больше половины урока, что мы конченые идиоты и не понимаем ничего по физике, когда класс попросил объяснить одну из задач. А потом вызвала меня к доске, дав решать аналогичную задачу, и мне влепила тройку. Но мы ведь серьёзно все не поняли, как её решать, я там как наглядный пример стояла!

      – Ну, Ингрид, это какой-то беспредел, – беспомощно пожала плечами мама.

      – И по инглишу такую домашку задали, будто кроме английского других предметов у нас нет. По алгебре писали самостоятельную работу…

      – Ингрид, как хорошо, что тебе не надо заботится о готовке еды, ты можешь прийти домой и сразу сесть за уроки, – попыталась поддержать её мама.

      – Мам, давай сока купим, – предложила Ингрид, когда они проходили мимо магазина, – хотя бы маленькую коробочку.

      – Ладно, давай зайдём, бабушка с утра курицу просила купить. Кстати, Лена поправилась?

      – О да, поправилась, – с нотой сарказма ответила Ингрид.

      Дело в том, что Ленка была на полголовы выше Ингрид, толще и массивней, и вообще возникал большой вопрос, почему она так часто болела. У неё был противный визгливый голос, туповатое выражение лица и маленькие, сощуренные от близорукости глазки. От очков Ленка принципиально отказывалась, считая, что все будут смеяться над ней, а потому часто тыкала Ингрид в ногу карандашом, чтобы та ей сказала, что написано на доске. Отвертеться от Ленки Ингрид не могла, та была ей выдана в пару ещё предыдущим классным ркуководителем.

      Дома Ингрид часто смотрела на часы, пока мама жаловалась на начальницу, на ЖКХ, на цены в магазинах – всё это не поднимало настроения. Потом позвонила классная руководительница,