Каббала. Артур Эдвард Уэйт

слава мужского начала и слава женского начала[83]. В связи с поиском этой стези утверждается, что всякий, кто участвует в свите Небесной Невесты в брачную ночь[84], навеки избавлен от всякого зла на небесах и на земле, словно смерть и вторая смерть не имеют над ним власти. Он вкусит небесный покой до скончания времен. Отсюда назидание: «Вкусите, и увидите, как благ Господь!»[85]

      Как мы видели, изучение доктрины украшает Небесную Невесту драгоценностями, оно освящает души изучающих Тайное Учение всевозможными добродетелями. Если в Зогаре утверждается, что их достоинства неизмеримо превышают все то, что можно стяжать простыми деяниями, это, несомненно, выражает великую истину, хотя она, по-видимому, может быть ниспослана пониманию лишь избранных. Впрочем, это может означать, что простые деяния наполняются знанием по воле Божьей. Изучающие доктрину избавляются от страха вещей небесных и земных, равно как и зла, ругающего человека, поскольку познающий учение привит к Древу Жизни и изо дня в день получает от него знание. В отношении небесных вещей страх Божий выступает как начало мудрости, поглощается любовью Божьей, она же есть мудрость в действии, а к Божественному учению нельзя приступить без любви к Богу. Следовательно, идти путем Учения означает идти путем любви, т. е. вступить на путь истины, чтобы узнать, как душа возвращается к своему Наставнику. Это не труд какого-то дня или часа, но непрерывный труд, днем и ночью. Таким образом, мы постигаем, что это дело жизни, умения жить лицом к Иерусалиму, имея Бога в сердце, и в этом moyen de parvenir[86], приобщение к реальному бытию. В результате понятно и предостережение: тот, кто оставляет изучение доктрины, повинен не менее того, кто отделяет себя от Древа Жизни, ибо выбирает жизнь отлучения.

      Последние соображения, как представляется, соответствуют обычному строю мысли, которому они и принадлежат. Однако выдержки, из которых они выводятся, выступают для тех, кто собирается изучать Тайную Доктрину, указанием на необходимость наличия осознанного единства намерения, созерцания и навыков проверки своего сердца, дабы сердце и ум ученика пребывали в невыразимом единстве, что в конечном итоге ниспосылается свыше. Что касается ее природы, то можно достаточно уверенно утверждать, что это ночь не празднования на земле, а предвечного единства в том Божественном мраке, который в других документах называется Эйн-Соф Аор, беспредельным и нераздельным светом. Праздник Пасхи (Песах) и вкушение Пасхального агнца – единственный в иудейском годовом цикле праздник воспоминания, все остальное хранится в душе Израиля. Это не является следствием неразумия. Напротив, из этого вытекает: то, что вспоминается здесь, на земле, тем более пребывает в вышней памяти. Единство же сохраняется в незыблемом покое и неизменной простоте, бесконечное и вечное. И наконец, выдержки, из которых вытекают все эти выводы, были бы не более чем праздными словесами, если исследование их смысла нельзя было бы продолжить.

      По мере того как мы будем продвигаться на этих неторных

83

Ibid. Pt. I. Fol. 237; Pt. II. Fol. 535. Ср. применительно к Sign manual (P. 16).

84

Основой здесь служит стих Пс., 43:13 (44:14): «Царская дщерь вся славна внутри», что в Зогаре переводится: «Вся слава дщери Царя внутри», также и в Вульгате: «Omnis gloria ejus filiae regis ab intur». Эти слова понимаются применительно к общине Израиля.

85

Zohar. Pt. I. Fol. 9a; Pt. I. Fol. 51.

86

Способ достижения (фр.).