Шарлотта. Анастасия Перкова

спросил Тедди. – Один вальс.

      – Зачем тебе это? – Шарлотта убрала руки, и пальцам стало холоднее, чем было. – Я отдавлю тебе обе ноги.

      – Да ну? – засмеялся Тедди. – Я отличный танцор. Поведу так, что ты не наступишь мне на ноги ни разу.

      – Ты отличный хвастун, – передразнила Шарлотта. – Один вальс, только один. И лишь после того, как я потанцую со своей парой и Джоном.

      – С кем ты идешь? Я спросил Джона, он не в курсе. У тебя точно есть пара, или ты это придумала?

      – Теодор Гастингс, я сейчас возьму обещание назад!

      «Ну вот, – подумала Шарлотта. – Препираемся и поддеваем друг друга, как обычно».

      Но на этом беседа сошла на нет. Он что-то спросил про учебу, и молчание вернулось. Тедди глядел на воду и думал о Блэкки и о том, почему его интересуют сразу две девушки. И ни одна не подходит ему по статусу, как решил бы отец.

      Вечером они перекусили в любимом кафе Анны, и Джонатан упросил друга пустить его за руль. Анна уселась рядом. Шарлотте же не осталось ничего иного, как разделить заднее сидение с Тедди, который сидел почти посередине и даже не думал подвинуться. Наверняка все это сопровождалось наглой ухмылочкой, но Шарлотта не стала смотреть на его лицо.

      До дома было совсем недалеко, поэтому они решили дать небольшой крюк и возвращаться не по Хай-стрит, а по улице Кромвеля, чтобы Джонатан хоть немного удовлетворил водительскую страсть.

      Наползающие сумерки, легкая тряска и холод усыпили Шарлотту, и проснулась она, только когда Джонатан немного неловко и резко остановил «ланчестер» возле дома Аддерли. К ужасу девушка осознала, что ее голова покоится на плече Тедди.

      – Прости, – пробормотала она, пытаясь вернуть самообладание, видимо еще погруженное в дремоту.

      – Для меня честь, мисс Аддерли, послужить вашей подушкой, – ответил Тедди, довольно улыбаясь.

      Парочка на переднем сиденье захихикала.

      Джон пригласил друга на ужин, но тот привычно отказался. Теодор поехал в лондонский особняк Хантингдонов. Он очень надеялся, что дома не окажется мачехи, за каким-нибудь делом прикатившей в город.

      Роскошный Мейфэйр звучал респектабельной тишиной и навевал мысли об одиночестве. Тедди казалось, что за каждой массивной дверью очередного старинного красно-коричневого особняка с белыми рамами окон происходит ровно то же самое, что и в его семье.

      Подойдя к крыльцу Хантингдон-Холла, Тедди остановился и оглядел темные окна второго и третьего этажей, опершись рукой на старый фонарный столб. На столбе сохранился металлический конус для тушения факелов. Когда-то им пользовались слуги, сопровождавшие прежних графов Хантингдонов с ночных балов.

      Открывший дверь дворецкий сообщил, что отец дома один и вот уже часа три работает, не покидая кабинета.

      – Эти ужасные бумажки, сэр! – провозгласил пожилой мужчина. – И не выходит к ужину. Мы так старались, а теперь все превосходные блюда стынут! А вы тоже хороши – не сообщили о приезде и вот итог: