Охотники за пламенем. Хафса Файзал

лошади.

      Таких разводили в одном-единственном месте: соседнем халифате Сарасин.

      Или, возможно, в Крепости Султана. Узнать наверняка, кому принадлежат лошади, было сложно, ибо в недалёком прошлом султан Аравии хладнокровно расправился с халифом Сарасина, незаконно присвоив власть над землёй и армиями, в которых сам не нуждался. Халифы существовали ради баланса, и султан не должен был их убивать.

      Обнажённые руки всадников играли мускулами; лица не скрывали суровости. Кожа их знала солнце, приливы и отливы пустыни, которых так жаждала Зафира.

      – Пойдём с нами, Охотник, – отчеканил крупный мужчина, будто обращаясь к скотине на пастбище.

      Взгляд девушки упал на саблю в его руках.

      Если Зафира и сомневалась, откуда нагрянули гости, тембр голоса всадника развеял все сомнения. Дыхание перехватило. Одно дело – попасться в лапы деменхурцу, который распустит сплетни, и совсем другое – нападение сарасинцев.

      В надежде скрыться под капюшоном Зафира опустила голову. Множество раз ей доводилось бросать вызов тьме или убивать кроликов и оленей, но никогда прежде она не стояла перед лезвием сабли.

      Однако, несмотря на видимую мощь, люди Сарасина держались на расстоянии. Даже они остерегались Арза.

      Зафира гордо подняла подбородок.

      – С какой стати? – протянула она, перекрикивая внезапный свист ветра. Её возвращения ждали голодные люди и прекрасная как луна невеста, с которой предстояло попрощаться.

      «Зачем им я?»

      – Тебя ожидает султан, – гаркнул воин поменьше.

      «Султан? Святые небеса». Этот злодей отрубал пальцы чаще, чем стриг собственные волосы. Поговаривали, что в былые времена он слыл хорошим человеком, вот только в сказки Зафире верилось с трудом. Султан являлся сарасинцем по рождению, а сарасинцы, как ей всю жизнь твердили, рождались без добра в сердцах.

      Страх вспыхнул в груди ярким пламенем, однако Зафира понизила голос:

      – Если бы султан желал меня видеть, почтил бы письмом, а не своими собаками. Я не какой-то преступник.

      Низкорослый сарасинец открыл рот, чтобы возразить столь дерзкому сравнению, но спутник его в тот же миг вытащил саблю и шагнул ближе.

      – Это не просьба. – Повисла пауза. Воин осознал, что страх перед Арзом не позволит ему двигаться дальше. – Yalla. Ступай сюда.

      «Нет. Нельзя вот так сдаваться». – Зафира поджала губы.

      Если и славились сарасинцы чем-то, кроме варварства, так это гордостью.

      Зафира прошептала Сахару нежности. Наверное, дело было в воинах или, может, в боевых лошадях, могучих и устрашающих, но верный конь вдруг отступил на шаг. Это было самое близкое расстояние, на которое за всё время Сахар приблизился к Арзу. Вот только мучения его на том не закончились. На потрескавшихся и, вероятно, бесцветных от холода губах Зафиры появилась ухмылка.

      – Тогда поймайте меня.

      – Тебе некуда деться.

      – Ты забыл, сарасинец. Арз – мой второй дом.

      Зафира, погладив гриву Сахара, взяла себя в руки и направила жеребца в лесную тьму.

      И