Иметь и не потерять. Лев Трутнев

я сейчас тазик принесу для крови. – Дуся одернула куртку, сползшую почти на грудь. – Люблю жареную кровь с осердием и луком.

      – Ты, елкин кот, не только осердие, но и телка за два присеста слопаешь, – принимая у нее бычка, съязвил Паша.

      Дуся хохотнула.

      – А что? Я одинокая, мне силы много надо.

      «В девушках была хотя и бойкой, но жалостливая, – подумал Иван. – А сейчас откуда что взялось. За четыре года совместной жизни Храмцов все в ней перевернул, не туда пошагала баба. – Он поглядел в печальные глаза теленка и заметил, как мелко дрожит у него на боках кожа. – Вот тебе и скотина безропотная – чувствует смерть…»

      Дуся принесла тазик. Кровь ударила пенным фонтаном, обрызгала Дусе руки, но она, не дрогнув, твердо держала тазик, стараясь не уронить ни одной капли…

      Налетная грусть тронула сердце. Иван поднялся с чурбака, потрогал тушу нетели. Мясо покрылось тонкой пленкой, но еще издавало запах крови. «К утру совсем подвянет, – утвердился он, – товарный вид будет, что надо…»

      Поднявшись на крыльцо, Иван распахнул двери в прихожую. Нюра хлопотала у газовой плиты, готовя на большой чугунной сковороде осердие вперемежку с требухой. Острый запах жареного мяса и лука защекотал ноздри, и сразу засосало под ложечкой.

      – Ну что у тебя? – спросил Иван, открывая двери в избу.

      – Мой руки – и за стол.

      – За Пашей с Андреем послала?

      – Степашка убежал, сейчас явятся.

      «Молодец, баба, – склоняясь под рукомойником, подумал про жену Иван, – везде успевает. В доме всегда порядок, и ребятишки обихожены, накормлены, напоены, Жалеет она их, хотя и не родная. – Вода приятно освежала, снимая накопившуюся за день усталость. Иван плескался и плескался. – Своего хочет. А как тут разуметь? Заимеет своего – и сразу к ребятам душа подостынет. Мне надрыв в сердце: и этих будет жалко, и того…»

      В прихожей затопали. Дверь открыл Андрей Кузин:

      – Можно?

      – Заходи, – кивнул Иван. – А где Паша?

      – Да с Нюрой болтает. – Андрей поставил на стол две бутылки водки.

      Иван нахмурился:

      – К чему это?

      – Так, взбодриться с устатку надо. Одну я вытащил из заначки, другую – Дуся дала. – Андрей подмигнул. – Уж больно понравилось ей, как ты бычка обработал.

      – Завтра же ехать, – никак не среагировал Иван на хитрое мигание.

      – Так что тут на троих? Мы же не малахольные.

      Дверь широко распахнулась, и Паша пропустил вперед Нюру со сковородой, потер рука об руку.

      – Ну и умеет Нюра жарить! Пальчики оближешь, елкин кот! – Он покосился на бутылки с водкой и как-то степенно, важничая, вытянул из кармана пиджака свою поллитровку, встряхнул ее и, прежде чем поставить на стол, поглядел на свет.

      – Чего это распузырились? – недовольно проговорила Нюра. – Какие из вас продавцы будут завтра.

      – За дорогу отоспимся, – отговорился Паша с веселинкой в голосе.

      Иван взял одну бутылку, прошел в куток и поставил ее куда-то вниз, за кострюли.

      – Погреемся, когда приедем.

      – Делить