Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь. Галина Куликова

воздухе. – Симпатичный.

      – Ну дружок, ты и мастер живописать портреты! – усмехнулся тот. – Блондин! Тоже мне примета.

      – У меня фотография есть, – оживилась Женя.

      С ловкостью фокусника она достала из кармана фотографию кузена и протянула своему собеседнику.

      Тот взял ее двумя пальцами за самый кончик и, отставив далеко от глаз, прищурился.

      – Ба, да это ж Ян! – почти тут же воскликнул он. – Твой брат, значит? Он ради Ирки сюда ходит, если ты не в курсе. Вот и ищи его у нее. Может, он сейчас отсыпается на ее концертных костюмах!

      Брюнет показал подбородком на певицу, которая в настоящее время исполняла медленную композицию и старательно обшептывала микрофон пухлыми губами.

      – Ирка? – невольно переспросила Женя.

      – Ну да. Ирка Скобкина. А объявляют ее роскошно – Селеста.

      – Спасибо, – сказала Женя, поспешно сползая с табурета. – Я с ней поговорю.

      – Только смотри, пацан, не потеряй голову. Это такая горяченькая штучка! Будешь с ней кокетничать – братец тебе накостыляет, это уж как пить дать!

      Завсегдатай захохотал и сделал полный оборот на табурете, снова вернувшись к своей выпивке.

      Веня Лаптев, как это ни прискорбно было видеть Жене, находился в абсолютном улете. Он глазел на Ирку Скобкину и пускал символические слюни. «Тьфу, – подумала Женя. – Как все это удручает! Абсолютно ясно, что мне никогда не завоевать сердца ни одного мужчины. По всей видимости, мужское сердце имеет прямую связь с глазами».

      Женя толкнула Лаптева под локоть и сообщила:

      – Мне надо попасть в ее гримуборную.

      – В чью? – не отрывая глаз от предмета своего вожделения, спросил тот.

      – Селесты.

      Лаптев повернулся и с интересом посмотрел на Женю:

      – Ты имеешь в виду эту девушку?

      – Вот именно. Может быть, я тебя расстрою, но именно ее мой кузен назвал в записке своей дорогой девочкой.

      – Было бы странно, если бы такая женщина не имела поклонников, – важно заявил Веня. – Я пойду с тобой.

      – Нет уж, давай не будем рисковать. Боюсь, что если мы отправимся туда вдвоем, кому-нибудь из нас начистят морду. И думаю, что не мне.

      Веня потер кончик носа указательным пальцем и кивнул:

      – Вероятно, ты права. Женщину к женщине, пожалуй, пропустят. А у музыкантов как раз перерыв.

      – Меня тут приняли за мальчика, – проинформировала его Женя. – Так что в случае чего – ты мой старший приятель. Не против?

      – Но мы и в самом деле приятели! – удивился Веня. – Могла бы и не предупреждать. А! Тебя приняли за мальчика! Понял. Хотя это странно, – добавил тот неуверенно.

      Женя хмыкнула и быстрым шагом отправилась к музыкантам, которые оставляли свои инструменты на стульях. Селеста, она же Ирка Скобкина, раскованным широким шагом уже двигалась в направлении двери, ведущей в служебные помещения. Когда Жене приходилось общаться с подобными женщинами, в ее голосе появлялись ненавистные ей самой заискивающие интонации.

      – Простите,