Квадрат жизни. Грань вторая. Школа. Дар Владимирович Амурсий

сигналом наручника, услышанного мной впервые. Голограмма выдала входящее сообщение. С возможностями этого устройства я пока не разбирался, да и писать пока некому, даже не думал о такой возможности. Однако припомнил, как вчера ребята за окном и звонили и писали сообщения. Глазам явился типичный интерфейс чата. На связь со мной выходила некая Берта, незнакомая, точно не из новеньких. Я коснулся пиктограммы звуковой записи.

      – Здравствуй, молодец. Приятно встретить еще одного несогласного с нашим беспределом, – звук ненадолго пропал, видимо Берта думала. – Извини, что я без спроса. Видела твой спор с Сергеем Михайловичем издалека. Не решилась подойти, меня бы неверно поняли. Смельчаки здесь редкость. Мало кто все понимает, и открыто говорит…

      Я растерялся от столь своеобразного комплимента. Возможно, это была провокация. Ведь в школе глубокого погружения возможно все, начитался в свое время. У меня сразу возникла куча вопросов. Я подавил скептицизм, допустил, что Берта искренна в словах, и начал записывать ответ:

      – И тебе привет, наблюдательная девушка. Как воспитали, так и поступаю, ну почти. Правда сегодня допекло все, а потом еще навалилось, но это мое дело. Жив остался, уже хорошо. Кстати, а как ты на меня вышла?

      Ее ответ пришел почти мгновенно, наверно говорит как наша Олеся, быстрее, чем думает:

      – Есть у меня один хороший знакомый. В сети хранятся списки всех учеников. Он дружит с сисадмином, с Михаилом Игнатьевичем, и имеет немного больше доступа, ну и со мной делится, в качестве обмена. Не думай, что ты один такой, кто видит ошибки в системе. Люди не так слепы, как кажется.

      – Как все интересно. Да у вас здесь система в системе. С ума сойти можно. Не зря я подвох заподозрил.

      – Если бы не новые порядки, все было просто. Учитель живописи нам иногда рассказывает о старом укладе, если кураторы не заглядывают. Еще те звери, – она быстро говорила, обгоняя мысль.

      – О каких порядках ты говоришь? – я решил разыграть типичного беспамятного. – Понятно, что сразу школа такой не могла быть, – записал, отправил, а сам подумал, что Берта может быть такой же непогруженной, но попробуй такое спроси.

      – Новое руководство, пришло, и на этом сказка кончилась. Можешь почитать их программу в сети. Но там и не все указано. Я бы хотела учиться как прежде. Да кто нам позволит.

      – У меня самого тогда, перед занятием, было желание крушить и ломать. Понимаю, что так сходу каменные стены одной горячей головой не пробьешь. Но у меня уже созрела идея, как справедливость восстановить. Только рано еще, – записал, умолк и сам себе не поверил, на что замахнулся.

      – Справедливость. Хи-хи… Приятно звучит, и все же не советую выражать протесты преподавателям. Они только выполняют свою работу. Лучше к директору обращаться, но это отдельная история, не спеши. Я, например, стараюсь поддерживать отстающих. Всегда вижу мучения сокурсников. Сама научилась немного с волнами отката справляться. Ты не представляешь сколько есть способов