Домик могильщика на улице Сен-Венсан, или Парижский шоколад бывает горьким. Глеб Карпинский

Базиль, втаптывая в снег клочья пакета. – Ах вот еще… Держи! – заметил он вдруг сверток буженины и сунул школьнику в руки.

      – Мне нельзя! – запротестовал Мош, осторожно принюхиваясь. – Меня просто убьют, если узнают.

      – Бери, кому сказал! Уж не дать ли тебе лучше эту кислятину? Что скажет на это твоя мама, а? Цыц! Давай, давай, шевели клешнями! Тяжело?

      – Тяжело, месье.. – пыхтел мальчик, согнувшись под внезапно отяжелевшим ранцем. Буженину в своих руках он старался не замечать и смотрел куда-то под ноги.

      – Да, это тебе не журналы Playboy в школу таскать, – захохотал Базиль.

      – Пожалуйста, только не говорите маме…

      – А ты думаешь, она не знает? Наивный. Еврейские мамы знают все.

      Мош обреченно вздохнул.

      – Это уж точно… Но все же, умоляю Вас, не говорите, месье, о журнале. Я честно выиграл его в дрейдл.

      – Во что?

      – Ну, в такой специальный волчок, месье. Мне сегодня чертовски везло. Четыре раза выпал шин.

      – Слушай, я ничего не смыслю в том, о чем ты тут бормочешь, но эта болтовня забирает силы.

      Мальчик, действительно, сник. Слава богу, идти было недалеко, иначе прохожие вызвали бы жандармов, обвиняя Базиля в использовании детского труда. Такое, кажется, уже было, когда бывший чемпион октагона приручал местную детвору к уборке подъезда.

      – Ну, вот и пришли.

      – Да, пришли, месье.

      Неказистый старинный домик ждал их. На подходе Базиль обогнал Моша, который с каждым шагом плелся так, что готов был вот-вот упасть. К тому же, самодельная игрушка, привязанная к ранцу, гремела на всю улицу, привлекая внимание.

      – Зачем ты ее прицепил? – не выдержал Базиль.

      – Она отпугивает собак, месье.

      – А ты ходи с этим куском буженины, и тебя будут любить.

      – Бесполезно, месье. Я пробовал их кормить. Они еще пуще злятся, кусаются. Это какие-то собаки-антисемиты.

      – М-да… А кто же тебя так, сынок, отделал? Тоже антисемиты?

      – Нет, месье. Одноклассники… – ответил Мош. – За то, что я ем «бутики» – сыр и курицу или что-то такое…

      – И что из этого?

      – Ну, как же, месье! У нас нельзя совмещать молочное и мясное, а мама мне постоянно это кладет в ранец. Она все еще злится на папу за то, что он не оставил нам коды к своим банковским карточкам.

      – Ну и дела! Выходит, расплачиваешься за грехи предков…

      – Что правда, то правда, – продолжал гнусавить мальчик, еще больше веселя своего старшего спутника. – У нас же серьезная ортодоксальная школа. Все помешаны на религии.

      – Я бы тебя перевел куда-нибудь попроще… Например, в Диснейленд.

      – Ох, месье, жаль, что Вы не мой опекун, – и мальчик вздохнул, что Базилю даже стало жаль его.

      Они зашли в темень подъезда, остановились на лестничной клетке.

      – Погоди немного, – звякнул ключами Базиль и отворил свою дверь.

      Затем мальчика бесцеремонно развернули к себе спиной, открыли ранец и стали разгружать.

      – Я