Домик могильщика на улице Сен-Венсан, или Парижский шоколад бывает горьким. Глеб Карпинский

но при воспоминаниях о них можно поперхнуться дымом. Карлик мгновенно воспользовался замешательством и опасно близко взмахнул от дымящейся сигареты метлой. Промазал. Базиль – профессионал, нельзя пропускать удары ни при каких обстоятельствах.

      – Жульен… – затянулся он вновь, дразня Люсьена своей показной беспечностью. – Что-то припоминаю. Это точно тот Жюльен, что танцует?

      – Жульен, а кому еще быть. Я сто раз предупреждал, что шашни с танцмейстерами всегда плохо кончаются.

      – Но что же случилось?

      Опять этот вечный вопрос. Кругом, действительно, что-нибудь да случается.

      – Обычный акт насилия со стороны мужчины в отношении женщины, которая совсем не умеет готовить, – снова хихикнул карлик.

      – А если без шуток?

      Папаша Люсьен вздохнул.

      – Этой ночью они сильно шумели. Соседи вызвали жандармов, только их Жульен перепутал с пекинскими утками. Затем поджег дом. Спецоперация все еще продолжается. Непонятно, сбежал ли он или находится под завалами.

      – А что с Камиллой?

      – Она, слава богу, не пострадала, ждет тебя у подъезда, – и тут дворник, изловчившись, все-таки выбил сигарету Базиля и обрадованный такой редкой удачей, стал приговаривать. – Вот так-то, месье. Вот так-то.

      – Камилла

      Подходя к дому, Базиль сразу узнал ее со спины. Чтобы не случалось в ее жизни, она всегда держалась ровно, точно вместо позвоночника у нее был стальной стержень. Страховой агент заботливо покрыл ее обнаженные плечи лохмотьями кроличьей шубки. Они сидели на лавочки и жаловались друг другу. Базиль замедлил шаг, прислушиваясь к этой милой беседе, и у него заныло под ложечкой.

      – Я хороший, – постукивал зубами от холода месье Кревер. – А вот Ваш бывший муж – отпетый садист. Как Вы могли жить с ним, мадам?

      – О… Это был сущий кошмар! – грустно улыбалась Камилла. – К счастью, я быстро поняла, что он – медведь, который предпочитает впасть спячку, чем выполнять супружеский долг. Вы знаете, какая я была красивая в молодости, месье Кревер?

      – Ну, что Вы, мадам! Вы и сейчас обворожительны!

      – О нет… – даже встрепенулась она, будто обожглась о плечо сидящего рядом. – Все вы, мужчины – подхалимы… Давайте будем честны, месье Кревер…

      – Я от чистого сердца, мадам. Я от чистого, – запротестовал страховой агент. – Ваша красота вне всяких сомнений…

      – Увы, Вам меня не обмануть. С годами я стала слишком мудра, чтобы попадаться на такие уловки. Одно знаю. Ведь любые воспоминания, озарения, ощущения, именно они остаются всегда с нами, а красота увядает, как любой весенний цветок…

      Кревер вздохнул понимающе.

      – Но Ваша низкая самооценка меня все равно немного пугает.

      – Она пугает не только Вас… Как только я вижу себя поутру в зеркале, у меня ноет в правом боку.

      – О… Древние утверждали, что вся желчь сидит в печени. Я срочно рекомендую Вам застраховаться от цирроза на выгодных условиях.

      На плечо