Парень для «Sекса». Елена Ровинская

ухмыльнулся ей, придвинул к себе альбом к себе и… подавился яичницей. Широко распахнутыми глазами, ухватившись рукой за горло, он смотрел то на снимок, то на меня. И я не ощущала себя польщенной, скорее, наоборот.

      – Это – действительно ты?

      – А кто еще?!

      – Твоя сестра-близнец, которую ты сожрала после пьянки.

      – Прекрати, а? Дай сюда!

      Макс прекратил, но альбом не отдал.

      – Стой-стой-стой! Я тебя где-то видел…

      Он задумчиво листал его взад-вперед. Я ждала, что он вспомнит до-корейское лето, но сказал:

      – В своих мечтах эротических…

      Кроткий вздохнул как-то странно и посмотрел на меня. Теперь в нем проснулись бабник, бизнесмен и менеджер по развитию.

      – А я-то думал, чего Кан такой весь выдержанный. Он знает, что там, под слоем твоих жиров…

      – Да отвяжись ты от меня со своим Каном! – прошипела я, выпуская дым из ноздрей. – Он тебе платит что ли, чтобы ты меня изводил?!

      – Нет, конечно… Я делаю это бесплатно, потому что сам тебя терпеть не могу.

      «Идиот!» – яростно, но молча, подумала я.

      – Он тебя трахал? Ну, раньше, когда ты была худой.

      – Отвали!

      – Но тебе хотелось бы?

      – НЕТ! – рявкнула я, теряя терпение и ненавидя его до самых глубин души.

      Макс рассмеялся и потер руки. Я раздавила окурок и допила кофе. Вмешалась Ирка.

      – Макс, хватит!

      Он отмахнулся:

      – Ты что, ничего не жрешь?

      – Я на диете!

      – Ты через пару дней сорвешься. Нельзя голодной сидеть. Есть надо, но понемногу. Каждые три часа какую-нибудь мелочь ешь. Творог там, яйца, бутерброд с сыром и ржаным хлебом. Сладкое, шоколадки, пиццу, печенье – все на хер. Забудь. Есть надо, но только правильно. Гречка, овсянка, курятина без кожи, яйца, творог. Короче то, что я ем… Да, и воды пей побольше.

      Я посмотрела на его бицепс, без капли жира и хмыкнула, признав, что в его словах есть смысл. Кроткий по инерции чуть напряг его, как делают все мужчины, которые ходят в зал. Потом опомнился и расслабил.

      – Но самый главный секрет: надо бросить курить.

      – Да меня же порвет на части, как хомяка!

      – Если бы я так распустился, я бы сам себя на части порвал.

      – «Спасибо»!

      Макс сделал широкий жест, мол, не за что; провел куском хлеба по тарелке и поднялся, чтобы положить ее в мойку.

      – Блин, где же я тебя видел? – он снова принялся листать мой альбом и я его забрала, опасаясь, как бы он на самом деле не вспомнил.

      Макс поднял голову и чуть прищурил глаза.

      – Если бросишь курить, это перебьет тебе тягу к алкоголю и жрачке. Тебе будет так хотеться курить, что все остальное просто отойдет на второй план. Ты будешь срываться, но первым делом на сигареты.

      Он снова посмотрел на меня, явно собираясь сказать какую-то гадость, но передумал.

      – Сколько тебе лет, мать?

      – Двадцать два, – ответила я.

      У Макса выпала челюсть.

ДЕКАБРЬ 2002.

      Часть