Убийство в опере. Глэдис Митчелл

осколки, а он все топтал и топтал, поднимая пыль.

      Мисс Феррис в ужасе смотрела на него, жалея, что родилась на свет. Даже если бы он ее побил, и то было бы легче. А наблюдать, как художник в остервенении топчет свою работу, просто не было сил…

      Она повернулась и, ничего перед собой не видя, побежала в учительскую, где ухватилась за Алкесту Бойл. Только эта женщина могла успокоить Смита. Келма знала, что он безнадежно влюблен в Алкесту.

      – Пойдемте, пожалуйста, со мной. Скорее, – умоляла Келма Феррис.

      Изумленная Алкеста последовала за ней.

      Она вошли в кабинет рисования. Смит уже окончательно уничтожил свою работу и теперь сидел, орудуя мастихином. Соскребал с туфель глину. Его руки не дрожали.

      Посмотрев на вошедших, он отряхнул с брюк пыль и с улыбкой встал.

      – Вот такие дела.

      – Дональд! – с ужасом воскликнула Алкеста Бойл. – Неужели это ваша Психея? – Она повернулась к Келме Феррис.

      Та стояла бледная как мел.

      – Это я ее уронила.

      – Вам не следовало заниматься этим в школе, Дональд, – укоризненно произнесла Алкеста. Затем снова посмотрела на Келму Феррис. – Вы тут ни при чем. Это все из-за его небрежности.

      Увидев Келму через несколько часов, она подошла к ней.

      – Не переживайте, мисс Феррис. Дональд сам виноват. Лепил бы Психею дома, она была бы цела.

      – Мне не следовало прикасаться к его работе, – ответила Келма. – Я этого себе никогда не прощу.

      Алкеста Бойл молчала, и тогда Келма Феррис вдруг ни с того ни с сего выпалила:

      – Для меня странно, что вы так разговаривали с мистером Смитом. Понимаете, я думала, что это мистер Хэмстед, с кем вы… ну…

      Мисс Феррис замолкла, и они разошлись, так и не сказав больше ни слова.

      III

      Репетиция в костюмах проходила во вторник. В среду Келма Феррис наблюдала, как Смит топчет свою работу. Премьера «Микадо» была назначена на пятницу, а в четверг состоялась генеральная репетиция.

      В этот день Келма Феррис ходила как неприкаянная. Она боялась и самой репетиции, и встречи с Алкестой Бойл. А поскольку Алкеста наверняка рассказала Хэмстеду, что их тайна больше не тайна, то она страшилась и встречи с ним.

      Кстати, репетиция прошла не так уж плохо. Актеры играли без грима и костюмов. Вначале прошли второй акт, и тут, на удивление всем, Келма Феррис, то ли переволновавшись, то ли по какой иной причине, играла просто замечательно. И Мойру Маллей тоже в этот вечер было не узнать.

      Потом директор у себя в кабинете организовал для всех чай. Там Келма опять зажалась и сидела, не смея поднять головы.

      Харствуд сидел далеко от мисс Клиффордсон. А та оживленно болтала с учителем английского, веселая, беззаботная и соблазнительная.

      Мистер Смит молчал. Он вообще-то никогда не был особенно общительным, но сейчас Келма думала, что он с грустью размышляет о своей погубленной работе.

      Алкеста Бойл разливала чай, и Келме показалось, что она была сдержаннее,