Когда мы покинули Кубу. Шанель Клитон

долгого времени мы, то есть я и мне подобные, осложняли их, как могли, создавая американской разведке заслуженные проблемы.

      Однако на войне порой складываются странные союзы.

      – Да, – отвечаю я.

      – Из-за брата?

      Возможно, Дуайер рассчитывает обескуражить меня своей осведомленностью, но я не удивлена, что они знают о смерти Алехандро и о его участии в революции. Американцы много лет вмешивались в дела Кубы, и их махинации были на руку таким, как Батиста.

      – Поначалу да, – отвечаю я сухо.

      По морщинам Дуайера расползается улыбка. Это движение кажется неестественным для его малоподвижного лица.

      – Мисс Перес, вы попросили о встрече, и если хотите убедить меня в том, что это не напрасная трата времени, то можете начинать.

      На Кубе люди страдают и гибнут, а этот человек стоит передо мной в смокинге и лениво обдумывает государственный переворот, покуривая сигарету. Оттого что он, похоже, получает удовольствие от процесса, ситуация выглядит еще оскорбительнее.

      – Вы бы не согласились со мной встретиться, если бы не были на грани отчаяния, – говорю я и с каждым словом чувствую себя увереннее. – Раз сейчас вы здесь стоите, значит, вам нужен нестандартный способ подобраться к Фиделю, потому что все ваши дипломатические поползновения встретили с его стороны решительный отпор. Я рискую всем: своей репутацией, репутацией семьи, даже жизнью. И это ваша задача – объяснить мне, что вы нужны мне больше, чем я вам. Я запросто могла бы найти мужчину, который наденет мне кольцо на палец и купит особняк, а весь мир пускай себе горит. У вас же не все так просто: коммунисты дышат в затылок, и, если Латинская Америка погибнет, вам тоже не сносить головы. Это в ваших интересах – что-то сделать с пороховой бочкой, которая находится в девяноста милях от вашего берега. Это вам нужна Куба. И я. Давайте не будем недооценивать интеллекта друг друга, делая вид, что не понимаем этого.

      Дуайер склоняет голову, окутанную табачным дымом, в насмешливом выражении почтения.

      – Эдуардо прав: у вас не просто милое личико.

      Эдуардо Диас, сын друга моего отца, организовал для меня эту встречу. Он один из тех, кто помог нашей семье акклиматизироваться в Соединенных Штатах.

      Дуайер затягивается.

      – Хорошо, начнем разговор по-другому. Почему вы считаете, что сможете приблизиться к Кастро?

      – Потому что он мужчина.

      Разве этого не достаточно? Если в моей коллекции уже пять предложений руки и сердца, то, наверное, я имею некоторое представление о том, как обращаться с противоположным полом.

      – Вы с ним знакомы? Он был в числе ваших поклонников?

      Я в очередной раз убеждаюсь, что моя слава идет впереди меня.

      – Нет, он не имел такого удовольствия. Зато несколько раз я виделась с Че Геварой.

      – И Гевара вам доверяет?

      Я позволяю себе очень неизящно фыркнуть.

      – Вряд ли. Думаю, ему вообще нет до меня особого дела, но это ведь хорошо, не так ли? Для них я девушка из светской хроники,