Соглядатай, или Красный таракан. Николай Семченко

что план не выполним, почему-то подумала о Саше. Он без всякого отдыха воюют с проклятыми фрицами, а я – ишь, какая барыня, уморилась!

      – Товарищ Лисак, – бодро сказала я, – конечно же, я никуда не уйду. Постараюсь заменить Надю…

      И две недели, пока она болела, я работала в две смены без всяких выходных. Лисак носил мне еду из столовой, и пока я подкреплялась, он садился за машину, иначе мог образоваться завал заготовок.

      Что такое нормальный сон, многие из моих товарок напрочь забыли. Мы кемарили минут двадцать, ну, может, полчаса, вскакивали и снова становились к станку.

      А мама писала мне: «Доченька! Приезжай скорее, фашисты уже под Кривым Рогом, хочу поглядеть на тебя напоследок и умереть вместе…»

      А я послала, помню, такой ответ: «Мама! Я – комсомолка и никогда не подчинюсь врагу. Лучше вы ко мне приезжайте. Нашу фабрику эвакуируют в Иркутск. Бросайте всё! Жду вас».

      Фабрика спешно готовилась к эвакуации. Я тоже собралась ехать в Иркутск. Но меня оставили при фабричном штабе противовоздушной обороны.

      Мы, пятеро девчат – бойцов ополчения, неотлучно дежурили на постах: кто на крыше, кто на территории предприятия, кто ещё где-то.

      И вот как-то под утро наш командир, взглянув на часы, сказал:

      – Четыре часа утра… Марусенька, мне нужно сбегать домой. Моих эвакуируют сегодня. Надо попрощаться. Через час буду. А вы не стесняйтесь, кушайте мой завтрак…

      Выпив стакан чая, я вышла на крыльцо. Над городом стоял сплошной гул, слышались пулемётные очереди, проносились на бреющем полёте самолёты. Из-за угла выбежал комендант нашего общежития Васильев.

      – Ты чего здесь? – спросил он.

      – Жду командира, – ответила я. – Связь с городским штабом ПВО оборвалась. Что делать – не знаю…

      – Какая тебе связь! – нервно крикнул Васильев. – Немцы у Краснополья! Фронт в пяти километрах от города. Через час взорвут большой мост…

      Выкрикнув всё это, он побежал дальше. То тут, то там в придорожной пыли вздымались и тут же опадали юркие фонтанчики. Ф-ф-ють, ф-ф-ють! Вражеские самолёты заполонили, казалось, всё небо, черным-черно от них стало.

      – Маша! Айда в общежитие! Возьмём вещи, документы. Скорей! А то не успеем из города выбраться: мост скоро взорвут.

      Кто кричит? А, это мои соседки по комнате!

      Все вместе забежали в свою родную, уютную обитель. Уж как мы её украшали, старались, чтобы уютно было, уставили весь подоконник горшками с розами. Когда вышел приказ об эвакуации в Иркутск, мы их взяли и отнесли в комнату к ребятам. Но те после обеда получили повестки в военкомат, а нас, девчонок, оставили на казарменном положении. Ребята поднялись к нам, поставили цветы на подоконник: «До свидания, девушки! Война кончится – встретите нас букетами роз. Пусть растут!»

      И вот остались розы совсем беспризорными…

      Мы бежим, бежим с Октябрьской площади – от общежития к вокзалу. Там спасительный мост через Днепр. Успеть бы только