Янмэйская охота. Том I. Роман Суржиков

и нужно. Я б для Ванессы и тысячу не пожалел!

      – Низа – не моя женщина. Я просто… ну, помогаю ей.

      – Тогда я не вижу фундамента под башней твоих сомнений. Ты ничего не должен Низе. Дал пищу и кров – уже пускай радуется. А про лучик света ты глубочайшим образом неправ. Юные девицы – они такие: тут плавают в пучинах мировой скорби, а тут заметили горячего паренька – и уже танцуют от восторга. Не бывает у них единственного лучика: сегодня один лучик, завтра другой, потом третий. Иное дело – спелые женщины, как моя Ванесса. Если дама родила детей, то прочно встала ногами на землю и уже не мечется от любого ветерка. У нее все серьезно, чувства вес имеют: если радость – то радость, если грусть – то грусть.

      Хармону подумалось, что Низу сложно обвинить в переменчивости – ее любовь к полетам ни капли не ослабла за полгода. Но сказал другое:

      – Не только в Низе дело. Я и сам уже будто сроднился с кораблем. Привык делать нечто этакое, необычное, чего никто другой не может. Вроде как провожу царапинку на вселенской спирали. Когда помру, что-то еще останется от меня, кроме денег.

      Онорико нахмурился:

      – Ты брось такие речи, славный! Ни один мужчина не должен думать о смерти раньше времени. Это значит – пока твой петушок еще может кукурекать, рано тебе на Звезду! А что ты сотворишь и где оно останется – разве это важно? Главное – жить счастливо, чтобы сердце пело, а в карманах звенело!

      – Не знаю, брат, – хмыкнул Хармон. – Мне и делать-то нечего, если шар забросить.

      – А я тебе подскажу! Отличную идею имею! Мы наймем корабль и пойдем прямо в Литленд. Шаваны одержали победу – значит, у них много трофеев: оружия, одежды, коней, женщин. Выкупим у них по дешевке, привезем сюда, продадим впятеро!

      – Наживаться на войне? Торговать людьми?..

      – Нет-нет-нет, славный! Наживаться будем не на войне, а на невеждах-лошадниках, которые вещам цены не знают. А торговать – не людьми, но счастьем! Представь ужас бедных дочерей Литленда, взятых в плен этими дикарями! Мы же их спасем, обеспечим достойную жизнь, привезем в солнечный Лаэм, продадим в хорошие семьи. Все будут счастливы: и девушки, и покупатели, и мы.

      Так все это было складно, так созвучно голосу взрослой части души, что Хармон решил повременить. Год назад он бы поступил именно так, как советовал Рико. Но Хармон знал, что изменился за год.

* * *

      Было восьмое марта – день Предвесны, за восемь дней до Весенней Зари. В Фаунтерре давали премьеру «Каррога и Лиолы», которая обернулась позором молодой императрицы. А в Мелисоне мастер-истопник Гортензий доложил своему нанимателю:

      – Водородный шар, как бы это сказать, хм… Он готов.

      Хармон не поверил ушам:

      – Чего-оо?

      – Пора спустить на воду наш галеон и совершить испытание!

      На заднем дворе поместья возвели башенку с крюком на длинной балке, вроде виселицы. На крюк этот и вздернули шар. Предварительно Гортензий и трое слуг целый час топтались по шару, чтобы выгнать весь воздух, теперь он свисал длинной