Эх, Люба, Любонька!. Владимир Колычев

с тобой доброй?

      – Человек я...

      – Какой ты человек? Проститутка ты!.. Думаешь, я не знаю, из какого гадюшника тебя вытащили?.. И как ты туда попала, я тоже знаю. За границей хотела работать, за валюту...

      – Жало спрячь, – тихо сказала Люба.

      Она поднялась с постели. Ей еще больно ходить, но хватит сил дотянуться до этой суки. И плевать, что она мать Рэма. Хватит смелости, чтобы выцарапать ей глаза. И все равно, что ей за это будет... Хуже того, что с ней уже было, быть ничего не может...

      – Что?

      – Жало, говорю, спрячь! – громко повторила она. – И пошла отсюда!

      Мать Рэма дрогнула под натиском ее взгляда. Подалась назад, взялась за ручку двери. Но уходить не торопилась.

      – Не надо со мной так, девочка! – угрожающе сузила она глаза.

      – А то что? – с вызовом спросила Люба.

      – Можешь пожалеть...

      – А я уже жалею. Жалею, что у Рэма такая мать!

      – Какая-никакая, а мать!.. А вот ты его женой не станешь никогда!

      – Да уж лучше застрелиться, чтобы стать вашей невесткой! – презрительно усмехнулась Люба.

      – Можешь, стреляться, это твое дело. А о Рэме забудь!

      – А я его не привораживаю. Он сам хочет быть со мной...

      Люба говорила о том, на что хотела бы надеяться. Шестой день она в больнице, и за все это время Рэм был у нее только четыре раза. В первый свой визит он еще говорил, что лучше нее никого нет. А потом как отрезало. Привет, как дела, все такое. И разговоры ни о чем. Как будто она ему больше не нужна. Скорее всего, так оно и есть. И не понятно, какая вожжа попала под хвост его матери. Неужели она думает, что у них с Рэмом все очень серьезно?.. Может, есть у нее веская причина так думать. Может, Рэм сказал, что влюблен в Любу... Все может быть. И хорошо, если так...

      – Я не знаю, привораживаешь ты его или нет, но голову ты ему точно морочишь... И вообще, откуда, ты думаешь, у него деньги на отдельную палату для тебя? А этот телевизор?.. Мы ему деньги даем, он от нас полностью зависит...

      – Переводите в общую палату, забирайте телевизор, плакать не буду...

      – И Рэма заберу!

      – А он что, вещь?

      – Нет. Просто без денег он тебе не нужен...

      – Не надо судить о людях по себе.

      – Я сужу о людях по тому, что они собой представляют! А ты пока что ничего собой не представляешь! Даже проститутки из тебя не вышло!

      – Так научите меня, может, выйдет из меня проститутка.

      – Ну знаешь! – вспылила женщина.

      Как ужаленная, выскочила из палаты и громко хлопнула дверью. Люба с преогромным удовольствием сжала руку в кулак и выставила из него средний палец...

      2

      Рэм появился вечером следующего дня. Лицо помятое, взгляд тусклый. И улыбка какая-то фальшивая. Люба все поняла.

      – А где Валера? – спросила она.

      – Зачем он тебе? – вяло спросил он.

      – Не мне, а тебе. Сам, что ли, все это вниз нести будешь? – кивком показала она на телевизор.

      – А что, тебя уже выписывают? – удивился Рэм.

      – Уже выписали. Мама твоя мне выписала...

      – Моя мама?! Она что, здесь была?

      – А ты не знаешь...

      –