Постой, паровоз!. Владимир Колычев

лоха по полной программе. Как говорится, ловкость рук и никакого мошенства...

      – Начнем с того, что ваш Селиванов подлый врун! Пятьсот рублей он проиграл, ха! Сказала бы я вам, сколько бабок он спустил. И вообще, я, блин, виновата? Он сказал, что в молодости в карты любил играть, а я ему на такого же любителя показала...

      – На кого конкретно?

      – Олег его зовут.

      Виконта звали Яшей. Но Наташа и не думала вспоминать сейчас его подлинное имя. Если оно, конечно, подлинное...

      – Фамилия?

      – Здрасьте, подвиньтесь! Я когда с мужчинами знакомлюсь, фамилию у них не спрашиваю. А с Олегом у нас, знаете ли, был роман! Ох, как мы дружили... Рассказать, как?

      – Ближе к делу.

      – А какое дело? Чего вы ко мне пристали? Олег Севу обул, его и спрашивайте...

      – Спросим. Вы поможете его нам найти, а мы спросим.

      – А чего там искать? Улица Горького, дом восемнадцать.

      Для особых случаев Яша находил и снимал под катран целую квартиру. Платил за месяц, а пользовался ею всего лишь день, в который шла игра. Сева Селиванов был как раз «особым случаем». Денег у мужика куры не клюют. Правда, вышло не совсем то, на что все рассчитывали. Сама Наташа думала, что с клиента можно будет аж пятьдесят тысяч сорвать. Но Сева слил всего пятнадцать штук. Идиот! И зачем он только в ментовку побежал?

      – Нет его там. Квартира пустует.

      – А меня как нашли?

      – Гражданин Селиванов подсказал.

      – Выследил, что ли?

      – Выследил. Вы ему сразу показались подозрительной.

      – Осел он, этот ваш Селиванов! А вы, извините, откуда? Из уголовного розыска?

      – Из уголовного.

      – Вот и подумайте, откуда у скромного замдиректора оказалось вдруг сто тысяч рублей?

      – Ну, я не знаю, – смутился капитан.

      – И я не знаю...

      – Но вашим делом занимается уголовный розыск.

      – Я, кстати, тоже хочу подать на него заявление. Он меня изнасиловал. Да, представьте себе, изнасиловал!

      – Это неправда! – еще больше смутился Шипилов.

      – Да? А у меня свидетель есть! – снова соврала Наташа.

      – И где свидетель?

      – Будет дело, будет и свидетель.

      – А ты не простая штучка! – язвительно заметил капитан.

      – Какая есть! Как я понимаю, Селиванов должен меня опознать?

      – Зачем? И так все ясно...

      – Ничего не ясно. Я не знаю никакого Селиванова! И о его деньгах тоже ничего не знаю. Ну так что, едем в отделение? Заодно заявление напишу.

      – Да, с вами, гражданка, каши не сваришь.

      – А я каши не варю, капитан. Этим кухарки занимаются. Я для любви создана. Хочешь меня любить? Вижу, что хочешь!

      Наташа знала себе цену. Натуральная блондинка с роскошными формами. Красотка без комплексов и ложной скромности. И Виконт знал ей цену. Сам с удовольствием спал с ней и под таких ослов, как Селиванов, подкладывал – разумеется, за процент от выигрыша. Сева пятнадцать штук проиграл, полторы из которых получила она. Полторы тысячи за какую-то неделю! Да на фабрике бы ей за такие деньги целый год пришлось бы вкалывать.