Миры и судьбы. Книга четвёртая. Рита Харьковская

мотала головой и сжимала связку ключей в, засунутом в карман халата, кулаке.

      Неизвестно, чем бы закончилась эта перепалка, но дверь в отделение открылась и впустила троих медиков во главе с Сергеем Владимировичем.

      Дежурный врач отделения подошла к медсестре:

      – Идите в манипуляционную. Я сейчас принесу препараты, готовьте все для инъекций.

      – Что именно и сколько доз?

      – Что именно – не вашего ума дело. По одной дозе на каждого больного, – и, взглянув на Регину, добавила, – Не обсуждается. Распоряжение главврача.

      Регина оцепенела.

      Она понимала, что вот сейчас каждому ребенку, не взирая на диагноз и тяжесть заболевания, вгонят лошадиную дозу наркотика, и помешать этому она не имеет ни возможности, ни права.

      Ей очень хорошо быть доброй и сострадательной за спиной у Сергея Владимировича, а он несет ответственность не только за жизнь каждого пациента, но и за весь медперсонал.

      Глядя на посеревшее за считанные часы лицо любимого мужчины, Регина подошла к дежурному врачу:

      – Я помогу. Что нужно делать.

      – Иди в манипуляционную. Медсестра все объяснит.

      … Два врача и два дюжих санитара из мужского отделения открывали замок и входили в палату. Сергей Владимирович, держа в руках медицинский бокс с кабанчиками-шприцами, заполненными препаратом, входил вместе с ними. Регина зажимала уши и убегала в манипуляционную, чтобы не слышать визга и крика детей. Санитары вылавливали взвинченых пациентов по углам палат, вытаскивали из-под кроватей, крепко держали, пока ребенку вводился препарат. Когда малыш обмякал в руках, его укладывали в постель и … искали следующего.

      Через час все было закончено.

      Дети, забывшись в наркотическом беспамятстве, тихо лежали в своих кроватках. Уставшая за две сумасшедших смены врач, ушла к себе в кабинет и тут же уснула на диванчике.

      Медсестричку Регина тоже отправила поспать, делать в отделении было нечего.

      Минимум десять часов, а то и больше, пройдет, пока пациенты начнут приходить в себя.

      Регина смотрела в окно, за которым набирал силу очередной виток вьюги, и хотела только одного – чтобы этот катаклизм побыстрее закончился.

      Девушка задремала, когда к ней подошла дежурная врач:

      – Сходи, пожалуйста, в главный корпус. Скажи Сергею Владимировичу, что у нас все нормально.

      Регина, еще не совсем проснувшись, спросила:

      – А телефон?

      – Не работает. Иди.

      Когда за девушкой захлопнулась дверь, дежурный врач вернулась в свой кабинет, подняла телефонную трубку, набрала номер:

      – Доброе утро, мамочка. Я не разбудила? Как вы там…

      ***

      Сергей Владимирович не спал в эту ночь.

      Папиросы заканчивались и он думал, что придется одалживаться у кого-то из коллег. Ругал себя за непредусмотрительность: ничто не мешало ему сунуть в карман лишнюю пачку.

      В дверь кто-то тихо постучал – поскребся… только одна девушка на свете умела так стучать.

      Главврач встал из-за