Реки помнят свои берега. Николай Иванов

необходимо подчиняться только настоящему.

      А оно звало к выходу.

      Факел, остающийся в пещере в одиночестве, заметался от страха, потянулся за сокамерником – возьми с собой. Не возьмёт. От выхода сеялось зыбкое свечение наступающего дня, и это шло бывшему заключённому на руку: ночью в сельве делать нечего, к темноте нужно готовиться, чтобы проснуться утром живым, а не ублажать брюхо койота или крокодила.

      Густеющий с каждым шагом свет манил, но Егор как мог сдерживал порыв. Свободы ещё нет, она лишь приподняла вуаль со своего прекрасного личика. Существует ли внешняя охрана пещеры? С какой целью его прячут в сельве? От кого? Сколько времени прошло после ареста?[3]

      Недалеко от входа послышались голоса, но охрана, на счастье, занималась утренней приборкой лагеря и пропавшего сотоварища могла хватиться не сразу. Но как узнали его имя? Кто из группы не выдержал?[4]

      Егор осторожно осмотрел местность. Перед гротом лежала небольшая, свернувшаяся преданной собачкой, поляна. Справа – сборно-щитовой домик. Дверь распахнута, словно приглашает в гости. Спасибо, когда-нибудь в следующий раз. И желательно не в этой жизни. А вот налево должна уходить тропинка к туалету – это Егор помнил по ночным выводам. Где-то внизу протекает ручей – водили мыться. Туда по склону и легче бежать, но разведчик юркнул за пещеру. В густую, даже на вид непроходимую, влажную лесную гущу.

      Глава 2

      У старого с малым отношения – клятву пионера читать не надо, всё рядком и чередком.

      – Дедуль, вот сколько живу на свете, столько и удивляюсь!

      – Что я опять не то сделал?

      – А глянь сам: одна колошина ворует, а другая – караулит.

      – Так это я специально брючину закатал, когда ехал на велосипеде. Чтобы в цепь не попала.

      – А дед Петя штанину прищепкой схватывает.

      – Дед Петя живёт с выгодой. Он молодец.

      – Ты у меня молодец лучше. Я тебя люблю.

      – Я тебя тоже.

      Старому с малым всё к сердцу, когда они рядом.

      – А можно я поеду в Пустынь на багажнике, а не на раме?

      – Можно, если пятки в колесо не станешь совать…

      – Что я, совсем без царя в голове? У девочек ноги должны быть красивыми.

      Фёдор Максимович Буерашин оторвался от корыта, по старости лет переведённого из помоечных нужд на хранение скобяной мелочи. В задумчивости посмотрел на девятилетнюю внучку, пытающуюся совместить Василису Прекрасную с Василисой Премудрой. Аня сидела на ступеньках крыльца перед ведром с запаренными отрубями, жеманно поглаживая пятнистые от зелёнки и йода колени.

      – Красивые, красивые, – не позволила деду ни возразить, ни возмутиться девочка. – А то кто ж меня замуж позовёт.

      – Не скажу насчёт замужества, а я точно не возьму, ежели язык будет мести помелом.

      – И что мне теперь, немтырём расти? Ой, лихо мне, – внучка от праведного возмущения хлопнула по только что взлелеянным коленкам.

      Получилось больновато,

3

Разведчикам, находящимся в тюрьмах иностранных государств, день засчитывается за шесть.

4

Группу Е. Буерашина вскрыло РУМО – военная разведка США, после того, как советские боевые пловцы, обеспечивая скрытый заход советских субмарин в Карибское море, «заглушили» американские контрольные буи, установленные на морском дне. Более подробно о действиях советских боевых пловцов за пределами страны говорить ещё рано.