Ползущие по ветру. Леонид Кабанов

Федька вкрадчиво прошептал на ухо:

      – Почаще приходи. Половину долга за это погашу, а за остальное – принесешь деньги.

      Наталка безропотно покинула новоявленного хозяина. Она попала в клетку. И выхода не находила.

      Когда мать сообщила о поездке в деревню, дочь обрадовалась:

      – Я с удовольствием рвану к бабуле, но ты никому не говори, где я проведу лето.

      Сердце матери заныло, она почувствовала, что дочь вляпалась в грязную историю. В школе, куда ее вызвали, ничего хорошего не услышала. Учителя лишь разводили руками:

      – Надежда только на вас, родители. Может, перебесится, успокоится. Поживем-увидим.

      Перед отъездом напрямую спросила:

      – Ты что еще натворила, Тата?

      – Не твоего ума дела, – резко ответила дочь.

      Ксения прекрасно понимала, что лакмусовая бумажка в их семье – муж. Но о разводе не могло быть и речи. У них маленький ребенок, разведутся – Ксения двоих не потянет. Да и дочь теперь вряд ли скоро одумается. Душа у нее почернела, разум исчез. Можно надеяться только на чудо.

      Иван тоже мучился. Не выдержал, осторожно сказал жене:

      – Может, мне уйти на время?

      Ксения погладила Ивана по голове:

      – Нет, это не выход. Будем бороться за дочь вместе. Если надо – обратимся к психотерапевту. Знай: я тебя люблю. И больше не озвучивай подобных мыслей.

      Деревня находилась в сотне километрах от города. На машине добрались за пару часов. Татьяна Сидоровна истопила русскую печь. Гостей ждал наваристый борщ, оладьи с медом, главное – баня с душистым веником. Григорий Владимирович сбегал в магазин, принес для взрослых бутылку водки, а внучке купил шоколад «Аленка», который та очень любила с детства.

      Здесь, в деревне, Иван и Ксения размякли, рядом был сын, дурные мысли улетучились. Даже Наталка пару раз улыбнулась и не произнесла ни одного бранного слова.

      Утром Иван наколол тестю дров, помог починить забор, и он с семьей укатил домой. Натке, которая осталась в деревне, выделили отдельную комнату, разложили по стопкам одежду и учебники. Увидев книги, Ната мрачно прошептала:

      – Учиться не буду, в город не поеду.

      Взрослые приуныли. Случай исключительный. Внучка ощетинилась мощными колючками.

      – Что скажешь, Гриша?

      Дед мучительно подыскивал ответ и вдруг в его голове промелькнул и вспомнился страшный эпизод из детства. Подобное явление он встречал, вернее, слышал о нем от родных. Бабка Григория, Прасковья, как и Натка, в детстве слыла доброй, смешливой и даже ласковой девочкой. В избе у них проживала собачка Жучка. Прасковья без ума любила это животное. Она лично кормила ее, мыла, расчесывала голову и спину. Дошло до того, что они стали вместе спать.

      Трагедия случилась в тот момент, когда по улице проезжала колонна грузовиков, которые прибыли на уборочную страду в колхоз. Жучка гуляла во дворе, носилась за курочками. Одна из них кинулась со двора, и Жучка – за ней. Курочка упорхнула в сторону, а собачка по инерции влетела под грузовичок. Мощные колеса раздавили собачке задние ноги, повредили брюшину.

      Прасковья, узнав о происшествии с любимицей, потеряла от