Вниз по реке. Джон Харт

крутнувшись на сиденье. – Если дело дойдет до суда, ты понадобишься Грэнтэму, чтобы связать Зебьюлона Фэйта с местом преступления. Он явно держал это в голове, когда отпускал тебя восвояси.

      – До сих пор удивляюсь, что он так поступил.

      – Кристаллический мет – огромная проблема. Обвинительный приговор окупится сторицей. Шериф – в первую очередь политик.

      – А если Грэнтэм думает, что я имел какое-то отношение к изнасилованию Грейс? Ее тоже побоку?

      Робин нерешительно помедлила:

      – У Грэнтэма есть веские основания сомневаться, что ты был замешан в нападении на Грейс.

      Лицо ее как-то по-новому напряглось. Я слишком хорошо ее знал.

      – Что-то изменилось, – констатировал я.

      Робин поразмыслила над моими словами, и я не стал ее торопить. Наконец, она смилостивилась:

      – Тот, кто напал на Грейс, оставил на месте происшествия клочок бумаги. Записку.

      Меня обдало ледяным холодом.

      – И ты это всю дорогу знала?!

      – Да. – Ни капли раскаяния.

      – Что там было написано?

      – «Скажи старику, чтоб продавал».

      Я недоверчиво уставился на нее:

      – Вот оно как…

      В голове словно что-то взорвалось – я поспешно выбрался из машины и принялся расхаживать взад и вперед.

      Нет, жалко, что я его не убил!

      – Адам! – Я почувствовал ее руки у себя на плечах. – Мы не знаем, был ли это Зебьюлон Фэйт. Или Дэнни, раз уж на то пошло. Множество людей хочет, чтобы твой отец продал землю. Ему уже не раз угрожали. Перстень может быть простым совпадением.

      – Почему-то я в этом сильно сомневаюсь.

      – Посмотри на меня! – приказала Робин. Я обернулся. Она стояла в углублении в земле, в ямке, и ее голова едва доставала мне до груди. – Тебе сегодня повезло. Ты это понял? Кто-то мог сегодня погибнуть. Ты. Фэйт. Все могло закончиться гораздо хуже, чем закончилось. Позволь уж нам самим со всем разобраться.

      – Ничего не могу обещать, Робин. И не должен.

      Губы ее скривила горькая усмешка:

      – А это неважно – должен, не должен… Я уже знаю, чего стоят твои обещания.

      А потом она отвернулась, и, когда вышла из тени деревьев, день всей тяжестью навалился ей на плечи. Скрылась в машине и так рванула с места, что грязь полетела из-под колес. Я вышел на дорогу позади нее и долго смотрел на удаляющиеся габаритные огни, пока она уносилась прочь.

* * *

      Ушло где-то с полчаса, чтобы отыскать револьвер Долфа, но в конце концов я увидел его – единственное темное пятнышко среди миллионов других. Потом отыскал тропу и двинулся вдоль реки, беззвучно переставляя ноги по мягкой земле. Река двигалась, как и всегда, но ее голос был едва слышен, и через какое-то время я совсем перестал его ощущать. Оставив насилие позади, я искал какого-то рода покоя – тихого неподвижного спокойствия, которое выходило бы за пределы простого отупения. Здорово помогало то, что я находился в лесу. Равно как и воспоминания о Робин в те ранние дни, о моем отце перед судом, о моей матери перед тем, как свет навсегда померк для нее. Я шел