Всего лишь полностью раздавлен. Софи Гонзалес

панельным забором.

      Один из мальчишек привлек мой взгляд. Он был темноволосым, с глубоким косым пробором, носом с веснушками и высокими скулами. Парень, которого я знал.

      Весь мир замолк.

      Это был он.

      Уилл.

      Уилл.

      Уилл.

      Мой Уилл.

      Мы в тупом шоке уставились друг на друга. Сложно сказать, кто из нас оказался оленем, а кто – машиной со слепящими фарами. Он заговорил первым. Что было прекрасно, поскольку я точно не знал, надо ли мне завизжать от восторга или начать предъявлять обвинения.

      – Ничего себе, Олли! Что ты тут делаешь?

      Он выглядел ошарашенным. И этого хватило, чтобы все мои сомнения исчезли. Конечно, Уилл меня не игнорировал.

      – Нет, что ты тут делаешь? – переспросил я, прежде чем понять, что это, по крайней мере, его родной штат. То, что я находился в Северной Каролине, оказалось гораздо более странно. – Ты не говорил, что живешь в Коллинсвуде. Ты упоминал, что живешь где-то в другом месте, которое начинается на «М», да? Или «Л»?..

      – Нейпир. Я из Нейпира. Он в двадцати минутах от Коллинсвуда, – ответил Уилл. – А здесь я учусь в школе. Олли, почему ты не в Калифорнии? Что за абсурд!

      Он ухмылялся. Даже сиял. Улыбкой, от которой могли сломаться скулы. Улыбкой, которая могла вызвать вирусную эпидемию. Чертовски заразной. Все страдания последней пары недель мгновенно испарились. Как будто их никогда и не было.

      – Мои родители решили переехать сюда, чтобы помогать тете Линде. Она живет в Коллинсвуде.

      – Ты никогда об этом не говорил.

      – Разве? Теперь ты в курсе.

      – О боже, Олли-оп, это же офигенно! – вклинилась Лара, и ее голос был слишком веселым, чтобы звучать искренне.

      Мы с Уиллом одновременно посмотрели на нее. Я совсем про нее забыл – и про всех остальных тоже, кроме Уилла.

      – Какое совпадение! Слушай, Уилл! Олли сегодня утром рассказал нам про лето.

      Улыбка Уилла угасла, и у меня внутри все рухнуло. Он помалкивал при родителях о своей ориентации. Разумеется, данный факт означал одно: никто в школе вообще ни о чем не догадывался. По крайней мере, до этого момента. Пока я не открыл свой рот.

      До сегодняшнего утра я не был знаком с девушками из школы имени Авраама Линкольна. А они уже могли создать групповой чат на полкласса по поводу меня и Уилла. Упс.

      Один из парней встал рядом с Уиллом. Он был сантиметров на пятнадцать выше, с кожей насыщенного коричневого оттенка и обладал такой челюстью, про которую люди с удовольствием напишут посты на «Тамблере».

      – Лара, – произнес он, явно продолжая разговор, который прервался, когда я подошел, – как так получилось, что ты не села со мной на биологии? Я ведь тебе место занял.

      Лара смягчилась. То есть она могла быть милой.

      – Правда? Мэтт, но я так устала, что ввалилась в класс как лунатик.

      Я перестал их слушать и бросил взгляд на Уилла. Он слегка приоткрыл рот, а его глаза смотрели в одну точку.

      – Уилл, серьезно. Я понятия не имел, что они тебя знают. Это даже не пришло мне в голову, я…

      Он поднял руку.

      – Забудь.