Дочь по контракту. Дали Мила

рисованием.

      К слову, малышка потихоньку начинает успокаиваться, переводит внимание с меня на нового мужчину. Лютольф ее интересует так, что Стефания полностью прекращает голосить и почти не моргая рассматривает Марка. Будто он инопланетянин и внезапно свалился с луны.

      – Ладно. – Делает вид, что верит. Точно военный расправляет стать, гордо тянет подбородок и складывает руки за спину. – Как вам известно, я специализируюсь больше на делах финансовых и мои подзащитные крупные бизнесмены…

      – Ворюги, – одними губами перебиваю Лютольфа.

      Неслышно совсем, однако Марк улавливает слово, кривится в улыбке.

      – С какой стороны отнестись, Анастасия Евгеньевна, – глаз с меня не сводит, сокращает расстояние между нами. – Но сейчас у меня особый случай. На кону стоит судьба малолетней девочки, и я должен быть убежден, что находится она в надежных руках.

      – Я ее мать. Разве можно иначе?

      – Практика показывает всякие варианты.

      Напряженно вытягиваю губы уткой и таращусь на Марка. Огромных сил мне стоит не возмутиться, взирая на каменную физиономию Лютольфа.

      Марк, кажется, тоже волнуется. Хотя нет. Марк всего лишь привык занимать сторону отъявленных взяточников, а они те еще личности. Теперь же возле Лютольфа две харизматичные дамочки, законопослушные. Первая постарше другая совсем маленькая. Но Марк по привычке во всем ищет подвох.

      – Я несу ответственность за свою работу, поэтому, если не возражаете, немного осмотрюсь.

      И если бы возражала, Марк не послушал. Нельзя удержать тайфун в спичечном коробке.

      Адвокат разворачивается, прогулочным шагом обходит первую комнату, где ночует Стеша. Заглядывает в шкаф через стеклянную дверку, там в рамочках стоят наши с доченькой фотографии. В ящиках не роется, но просит показать игрушки, наличие средств по уходу, одежду.

      – Марк Яковлевич, – демонстрирую срок годности на Стешином пюре, – с подобными экскурсиями к нам регулярно наведываются из органов опеки. Эта – не комната Стефании, а национальное достояние какое-то. И вы туда же…

      – Я предупреждал, мои методы работы не всегда будут совпадать с вашим сценарием. Хороший производитель питания. Индейка? Убирайте. Достаточно. – Ревизорро на полставки замечает белую деревянную дверь. – Там что?

      – Туда вам нельзя. Уж простите.

      Шикаю на Лютольфа, тем самым разжигая его интерес троекратно. С неким азартом он огибает меня, оставляя за собой ветер. Мне же до стыда не хочется пускать Марка в свою опочивальню. Ничего криминального в ней нет, но…

      – Вы приехали неожиданно, и я не подготовилась Марк Яковлевич. Повторюсь, вам нельзя.

      Наперегонки бегу за Лютольфом, успеваю первой. Дыхание мое учащается, пульс стучит по венам. Я останавливаюсь у двери в спальню и преграждаю путь Марку.

      – Скрываете что-то? – склоняется к моему лицу. Его воздух теплыми порывами щекочет кожу.

      – Кажется, вы начинаете превышать полномочия Марк Яковлевич…

      Господи. Как он близко. Непозволительно для общения