Стихи и эссе. Ингер Кристенсен

называли её любовью, мне бы называть её так снова и снова, но

          слово не оказывает такого сопротивления как вещи

      такого сопротивления как сердца, распахни их, пусть кровоточат сквозь

          слой за слоем сознания, эти бесформенные бастионы «я», где бродит

          страх, как безличный баран с современным воздушным мехом из

          стекловаты как единственная безнадёжная защита от чего?

      от ещё не выношенной страны людей, которую нам негде вынашивать,

          от ещё не выстроенного дома, в котором нам некогда жить, от ещё не

          зачатых детей, которым мы не смеем верить впиши своё имя в их

          сердца а их имена на своей деснице

      кто ещё смеет говорить о необходимости понимать, довольно видеть,

          владеть, знать и всё же Солнце, что пылает и пылает в сердцевине

          твоего тела, сквозь дитя, что тебе снится, сжигает его, оставляя кучку

          песка, которую легко смыть как слово с твоих губ

      о моя боль в твоей жизни,

      спиной к спине хочу я содрать свою веру, чтобы осталась вера, спиной

          к слову, пусть слово будет словом, пусть ложь будет ложью, зло будет

          злом – не забывать, но видеть, как тащит его за собой, этот крест

      верь что это возможно

      кто ещё смеет говорить о красоте понимания, кто смеет ещё говорить

          о сердцевине стихотворения, как будто речь о стихотворении, кто ещё

          смеет говорит о «сначала», как будто речь о встрече

      спиной к нашей встрече я ухожу от нашей встречи, всё дальше и дальше

          в нашу встречу, которая есть встреча вещей с вещами, которая

          есть встреча времён и мест с временем и местом, которая есть утро

          и вечер в марте, время года и будущее время, она открыта и закрыта,

          одновременно ты и чужие

      позволь здесь на кромке белого, безвестного написать кратко: тебе, мой

          любимый, ни жизнь, ни смерть, но это слово, которое мы произносим

          столь часто, на нашем неведомом языке мы называли это любовью

      Это

      (Det, 1969)

      Prologos

      Это. Это было… и всё на Этом. Так Это началось. Оно есть. Идёт дальше. Движется. Дальше. Возникает. Превращается в это и в это и в это. Выходит за пределы Этого. Становится чем-то ещё. Становится [чем-то] бо́льшим. Сочетает Что-то-ещё с Тем, что вышло за пределы и Этого. Выходит за пределы и этого. Становится отличным от чего-то-ещё и вышедшим за пределы этого. Превращается в Нечто. В нечто новое. Нечто постоянно обновляющееся. Сразу же становящееся настолько новым, насколько Это только может быть. Выдвигает себя вперёд. Выставляет себя напоказ. Прикасается, испытывает прикосновения. Улавливает сыпучий материал. Растёт все больше и больше. Повышает свою безопасность, существуя как вышедшее за пределы себя, набирает вес, набирает скорость, завладевает [чем-то] бо́льшим во время движения, продвигается дальше по-другому, помимо других вещей, которые собираются, впитываются, быстро обременяются тем, что пришло изначально, началось столь случайно. Это было… на Этом