Предложение джентльмена. Джулия Куин

продолжал разговор на интересующую его тему.

      – И кто эта «С.Л.Г.»?

      Вайолет подозрительно прищурилась.

      – А почему это так тебя интересует?

      – Я не сомневался, что ты ни за что просто так не ответишь на вопрос. Тебе обязательно понадобится задать свой, – со вздохом проговорил Бенедикт.

      – Ты же меня знаешь, – фыркнула Вайолет.

      Бенедикт едва сдержался, чтобы не воздеть глаза к потолку.

      – Так кому принадлежит эта перчатка, Бенедикт? – спросила Вайолет и, когда он не ответил, поспешно продолжала: – Можешь мне все рассказать. Ты же знаешь, я и так все выясню, но тебе же будет гораздо лучше, если я не стану расспрашивать посторонних людей.

      Бенедикт вздохнул. Он и сам это понимал. Придется ей все рассказать. Или по крайней мере почти все. Меньше всего на свете ему хотелось делиться своими соображениями с матерью, не оставлявшей надежду его женить. И если сейчас он расскажет о своей таинственной незнакомке, мать наверняка вообразит, что надежды ее сбываются. Но ничего не поделаешь. Если он хочет отыскать женщину, поразившую его воображение, придется пойти на этот шаг.

      – На маскараде я встретил одну девушку, – наконец сказал он.

      Вайолет восторженно захлопала в ладоши.

      – Неужели?

      – Именно из-за нее я и забыл потанцевать с Пенелопой.

      У Вайолет был такой вид, что она сейчас умрет от восторга.

      – И кто же она? Одна из дочерей Пенвуда? – Она нахмурилась. – Нет, это невозможно. У него не было дочерей. Но было две падчерицы. – Она нахмурилась еще сильнее. – Хотя, должна признаться, мне бы и в голову не пришло… гм…

      – О чем это ты?

      Наморщив лоб, Вайолет, похоже, пыталась подобрать подходящие слова, что далось ей с трудом.

      – Видишь ли, я ни за что бы не подумала, что ты можешь заинтересоваться одной из них. Но если это произошло, – продолжала она, просияв, – я могу пригласить вдовствующую графиню на чай. Это самое меньшее, что я могу сделать.

      Бенедикт хотел что-то сказать, но, заметив, что мать снова нахмурилась, спросил:

      – Ну что еще, мама?

      – Ничего, – ответила Вайолет. – Вот только…

      – Да говори же, мама!

      – Просто мне не очень нравится вдовствующая графиня. – Вайолет слабо улыбнулась. – Мне она всегда казалась холодной и амбициозной.

      – Кое-кто и тебя может назвать амбициозной, мама, – заметил Бенедикт.

      Вайолет недовольно поморщилась.

      – Амбиции амбициям рознь. Я, например, очень хочу, чтобы все мои дети счастливо женились и вышли замуж, но я ни за что не стану выдавать свою дочь за семидесятилетнего старца только потому, что он герцог.

      – А вдовствующая графиня это сделала? – Бенедикт не мог припомнить, чтобы какой-нибудь семидесятилетний герцог недавно женился.

      – Нет, – призналась Вайолет, – но сделала бы. В то время как я…

      Мать величественным жестом указала на себя, и Бенедикт с трудом сдержал улыбку.

      – Я бы разрешила своим детям жениться на