Предложение джентльмена. Джулия Куин

ему улыбнувшись. – Вам ведь наверняка известно, что леди Уистлдаун дает семье Бриджертонов исключительно положительные отзывы.

      – Что наводит на мысль о том, не является ли она сама членом этой семьи, – заметил Бенедикт. – Некоторые так и считают.

      – Это и в самом деле так?

      – Если это и так, мне об этом ничего не известно, – пожал плечами Бенедикт. – Но вы не ответили на мой вопрос.

      – На какой?

      – Что вам еще известно обо мне от леди Уистлдаун?

      – Вам действительно это интересно? – удивилась Софи.

      – Если я ничего не могу узнать о вас, по крайней мере я могу узнать, что знаете обо мне вы.

      Она улыбнулась и рассеянно коснулась указательным пальцем губы.

      – Так-так… А, вспомнила. В прошлом месяце вы выиграли на каких-то дурацких скачках, которые проводились в Гайд-парке.

      – И никакие они не дурацкие, – ухмыльнулся Бенедикт. – Я на них выиграл сто соверенов.

      Она лукаво взглянула на него.

      – Скачки почти всегда бывают дурацкими.

      – По мнению женщин, – пробормотал Бенедикт.

      – И вовсе…

      – Не спорьте, не спорьте, так оно и есть, – перебил он ее.

      Софи невольно улыбнулась.

      – Что еще вам известно? – спросил он.

      – От леди Уистлдаун? – Она побарабанила пальцами по щеке. – Как-то раз вы оторвали у куклы вашей сестры голову.

      – Интересно, откуда ей об этом известно? – пробормотал Бенедикт.

      – Может быть, леди Уистлдаун все-таки является членом вашей семьи?

      – Это невозможно, нет, – решительно проговорил Бенедикт. – В нашей семье все такие умники, что непременно вычислили бы ее.

      Софи громко рассмеялась, и Бенедикт внимательно посмотрел на нее. Леди Уистлдаун писала про куклу, которой оторвали голову, два года назад в одной из своих первых заметок. Это сейчас «Светская хроника леди Уистлдаун» продается далеко за пределами Лондона, а в то время ее читателями были исключительно жители столицы.

      А это означает, что два года назад таинственная незнакомка жила в Лондоне. И в то же время она не узнала его до тех пор, пока не повстречалась с Колином.

      Следовательно, живя в Лондоне, она не выезжала в свет. Может быть, она была самой младшей в семье и, пока ее старшие сестры наслаждались балами и вечерами, сидела дома и читала светскую хронику?

      Маловато, конечно, чтобы узнать, кто она такая, но для начала достаточно.

      – Что вам еще известно? – спросил он, надеясь, что она, сама того не ведая, еще каким-нибудь образом приот кроет завесу над своей тайной.

      Она хмыкнула, явно довольная собой.

      – Что вы пока не собираетесь жениться и это обстоятельство весьма огорчает вашу матушку, которая жаждет видеть вас семейным человеком.

      – С тех пор как мой брат уехал из дома и женился, она уже не так меня донимает.

      – Ваш брат виконт?

      Бенедикт кивнул.

      – Леди Уистлдаун и об этом писала.

      – И весьма подробно, хотя… – Бенедикт наклонился к ней и заговорщически прошептал: –