Красное, белое и серо-буро-малиновое. Сергей Геннадьевич Светуньков

смеялись и комментировали, а Железин всё запоминал и на следующий день заносил всё в отдельную тетрадь, в которой стояли даты «заседаний», их участники и слова, которые каждый участник произносил. Тетрадь Железин хранил в потайном ящике стола. В нём было столько компромата, что по своей убойной силе эта тетрадь превосходила железнодорожный состав с динамитом, а может быть, и не один…

      И Живоглоцкий, и Железин, и Рябинин – все бывали на таких мероприятиях, и все получали пакетики. Железин получал, как правило, самый тощий пакет – секретарь парторганизации области, что с него возьмёшь? Ресурсами он не распоряжался, на работу не принимал, комиссии не насылал, в суд не подавал… Ему это было обидно, но ничего он поделать не мог – свою ничтожность он отлично понимал. А вот Рябинин – он ведь председатель областного совета, всеглуповский староста, как любили его называть в газетах, – тот получал кусок пожирнее. Самый большой пакет после Зойки Три Стакана был именно у него. Почти такой же большой пакет был и у Живоглоцкого – он возглавлял множество различных комиссий, а кроме того, все помнили и о его роли в Глуповской революции и в Гражданской войне, помнили, как он лихо размахивал маузером и легко расстреливал тех, кого хотел.

      В понедельник все начальники появлялись на рабочих местах и руководили до самозабвения до пятницы включительно, а в пятницу вечером – опять на совещание к Зойке Три Стакана…

      Верхушка руководителей советской власти Глупова не испытывала особых жизненных проблем – и квартиры были хорошие, и зарплаты немаленькие, и спецпайки специальные. Остальные чиновники советской власти, те, кто был в замах замов, а уж тем более – простые ответственные работники потребности свои не удовлетворяли даже наполовину и жили тяжело. Кто снимал угол в частном доме, кто с семьёй снимал квартиру, перебиваясь с хлеба на воду. При этом по указанию из Кремля всем советским чиновникам стали снижать зарплаты, поскольку в стране была высокая безработица и рабочая сила была дешёвой.

      Но советские работники, которые распоряжались хоть какими-то ресурсами, не особенно страдали – они научились ещё в годы Гражданской войны заниматься «самоснабжением».

      Кое-кто из них и вовсе ушёл в бизнес.

      Первый почин в этом направлении оказался за Кечистовым. Ещё во времена военного коммунизма он был деятельным организатором мешочничества в Глупове и сколотил немалый капиталец на этом деле со своими подчинёнными из ЧК – в их руках был контроль над железнодорожным транспортом, а потому грех было им не воспользоваться. От своих доходов он щедро делился с Матрёшкиным. Сразу же после начала НЭПа Кечистов подал в отставку из органов и занялся бизнесом напрямую и открыто. Накопленные мешочным бизнесом и другими махинациями во время Гражданской войны деньги надо было пристроить, и пристроить с умом, а тут как раз и появились для этого возможности. Множество мелких заводиков, национализированных или же покинутых их хозяевами, передавались Глуповским исполкомом в аренду нэпманам на условиях открытого конкурса.