Красное, белое и серо-буро-малиновое. Сергей Геннадьевич Светуньков

кто выступал на совете, и записывал их имена и должности, при необходимости переформулировал текст выступлений.

      Подойдя к кавказцу, Железин обратился к нему так:

      – Привет, земляк.

      – Здравствуйте, товарищ, – спокойно ответил кавказец и вяло пожал протянутую ему Железиным руку.

      – Я Железин, из Глупова.

      – А я – Сталин. – Кавказец помолчал и добавил: – Из Москвы… А что, товарищ Железин, вот тут Троцкий беснуется, кричит о том, что мы зря давим на бывших царских спецов, даже термин такой придумал – «спецоненавистничество». А мы считаем, что надо снимать к чёрту всех этих Снесаревых. Мы думаем, что военрук Снесарев очень умело саботирует дело. Он и его помощники из царских офицеров не могут, не хотят и не способны стоять за дело революции, защищать пролетариат и крестьянство. Поэтому и не переходят к активным военным действиям. Как вы думаете, товарищ Железин, кто прав: мы, военный совет Северокавказского военного округа, или Снесарев с Троцким?

      Имя Троцкого вызвало душевный трепет у Железина, который сразу же вспомнил о судьбе несчастного Ситцева-Вражека, и он хотел было ответить, что, конечно же, товарищ Троцкий прав, но вовремя подавил в себе животные инстинкты и, внимательно посмотрев в глаза собеседнику, сказал:

      – Я думаю, что вы правы, товарищ Сталин. И военный совет Северо-Кавказского военного округа во главе с вами.

      Сталин довольно засмеялся и, по-дружески похлопав Железина по плечу, вполголоса произнёс:

      – Вот и дальше придерживайся этих взглядов… Железин. Не пропадёшь. А Троцкого ты не бойся – мы и не таких видали, верно?

      – Верно! – радостно ответил Железин.

      – Так что там у нас с протоколом? – спросил Сталин. – Подписывать его будем ты, товарищ Железин, и я как ответственный от СНК за проведение продовольственной диктатуры на юге России. Это ненадолго. Скоро я буду здесь главным. Давай пойдём в мой кабинет и посмотрим, что ты там успел записать…

      Прошло три месяца с тех пор, как глуповцы влились в состав Царицынского участка фронта. Снесарев требовал от всех командиров безусловного подчинения и выполнения приказов командования. Ворошилов отказывался это делать, ссылаясь на то, что ему, старому революционеру, виднее, чем старому царскому приспешнику. Сталин поддерживал Ворошилова. Неожиданно для командования Северо-Кавказского военного округа 10-я армия Ворошилова 16 июля 1919 года развернула наступление, которое из-за слабой подготовленности закончилось неудачей. Войска пошли в атаку на белых без подготовки, без должной разведки и были отброшены назад. Более того, белые, потеснив части 10-й армии, заняли новые территории, ещё больше угрожая Царицыну захватом, и город оказался в полуокружении. Тот участок железной дороги к Царицыну, который был в зоне ответственности красноглуповских полков, оказался занят белыми, хотя командиры полков Камень и Живоглоцкий отчаянно ругались на бойцов и пытались вернуть атакой оставленные позиции.

      18 июля Сталиным