Тень «Полярной звезды». Филип Пулман

интересное, мистер Прайс. Все останется между нами – об этом не тревожьтесь.

      – Ну что ж, – сказал Джим в поезде десять минут спустя. – Я изменил свое мнение. В этом действительно что-то есть.

      Фредерик, держа камеру на коленях, читал то, что Нелли Бад говорила в трансе. Джим записал все прекрасно; он помнил каждое слово и сумел все записать. Притом заметил нечто неожиданное.

      – Это как-то связано с Макинноном! – сказал он, перечитывая свои записи.

      – Не говори глупостей, – сказал Фредерик.

      – Черт побери, так оно и есть, дружище. Послушай: «Шпага в лесу – о, кровь на снегу, и лед… Он все еще там, всё в стеклянном гробу…»

      Фредерик колебался.

      – Может, и так. Хотя этот «стеклянный гроб»… не понимаю. Я подумал, может, она говорит о Спящей красавице? Кровь на снегу… Это, возможно, как ее там, Белоснежка, или Красная Шапочка, или еще кто. Волшебные сказки. Но я думал, ты ему не веришь?

      – Не обязательно верить, чтобы заметить связь, правильно? Это же действительно часть того, что говорил Макиннон. Ставлю десять шиллингов.

      – О нет! Там, где дело касается Макиннона, я не заключаю пари. Похоже, он выскакивает отовсюду. Хочу поскорее проявить эту пластинку. Отвези батарею на Бёртон-стрит, а я возьму кеб и наведаюсь к Чарли на Пикадилли.

      Глава пятая

      Консультация по финансовым вопросам

      Салли Локхарт, консультант по финансовым вопросам, работала до позднего вечера. В Сити за стенами ее офиса было уже темно и тихо, в камине догорал уголь. Ковер был усыпан бумагами, некоторые листы, решительно смятые, валялись, не долетев до корзины для бумаг, остальные сложены неровными стопками по какой-то сложной системе. Салли сидела за столом, у одного локтя – ножницы и клейстер, у другого – кипа газет, писем, сертификатов, папок; атлас, открытый на Балтийском море и странах вокруг него, лежал на запачканном блокноте с промокательной бумагой.

      Чака, как обычно, устроился перед камином, лениво опустив огромную голову, его передние лапы иногда подергивались во сне.

      Волосы постоянно мешали Салли; они все время лезли в глаза, и она то и дело откидывала их назад нетерпеливой рукой. Глаза устали. Она в двадцатый раз поглядывала на газовый рожок, измеряя расстояние от него до письменного стола и размышляя о том, стоит ли тратить силы, чтобы подвинуть стол поближе к нему и тем разрушить определенный порядок в лежавших на полу бумагах. Решив, что не стоит, она опять повернулась к атласу с увеличительным стеклом в руке.

      Внезапно пес сел и зарычал.

      – В чем дело, Чака? – спросила она ласково и прислушалась. Немного погодя стук в выходившую на улицу дверь внизу повторился. Салли встала, зажгла свечу от газового рожка и вставила ее в небольшой фонарь, чтобы не задуло на сквозняке, – Пошли, мальчик, – сказала она, взяв со стола ключ, – Посмотрим, кто там.

      Огромное животное поднялось, зевнуло, широко раскрыв красную пасть, потянулось и поплелось за ней на первый этаж. Пустое здание выглядело пугающе темным и молчаливым, и только маленькое