Рубин во мгле. Филип Пулман

хорошенькая, блондинка. Она?

      – Уж конечно, такой пригожий молодой человек не пропустит красотки! Да, это она, сэр. Вы приметили, какой дорогой она пошла?

      – Собственно говоря, она спросила меня дорогу на Суон. Мол, хочет успеть на рамсгейтскую почтовую карету. Я сказал ей, что у нее осталось десять минут, не больше.

      – Суон? Где это?

      Фотограф стал подробно объяснять, старуха нетерпеливо поблагодарила и припустила в погоню.

      – Не двигайтесь, – тихо сказал Фредерик. – Она еще не завернула за угол. Боюсь, вам придется еще немного потерпеть это зловоние.

      – Спасибо, – вежливо ответила Салли, – Хотя вам и ни к чему было так расхваливать меня.

      – О боже мой! Хорошо, беру свои слова обратно. Вы такая же уродина, как она! Но объясните мне: что тут вообще происходит?

      – Сама не знаю. Я запуталась в какой-то ужасной истории. Я даже не могу рассказать вам, в чем дело…

      – Ш-ш-ш!

      На дороге послышались шаги; они медленно приблизились, миновали палатку и затихли вдали.

      – Толстяк с собакой, – объяснил Фредерик, – Ушел.

      – А ее вы видите?

      – Нет, она скрылась. Отправилась в Рамсгейт, и скатертью ей дорожка.

      – Можно мне теперь выйти?

      Он расшнуровал полог и откинул его.

      – Спасибо, – сказала Салли, – Сколько я вам должна за использование палатки?

      Фотограф широко раскрыл глаза и едва не расхохотался, но вежливость победила. Салли почувствовала, как краска стыда и смущения заливает ее щеки: она не должна была предлагать ему деньги. Она быстро отвернулась.

      – Не уходите, – сказал Гарланд, – Я ведь так и не знаю вашего имени. Оно и будет мне наградой.

      – Салли Локхарт, – ответила она, пристально глядя на море, – Сожалею, если я вас обидела. Я не нарочно…

      – Вы меня нисколько не обидели. Только, знаете ли, не за все в жизни можно расплатиться деньгами. Что же вы сейчас намерены делать?

      Салли почувствовала, что с ней обошлись как с ребенком. Это было не очень-то приятно.

      – Вернуться в Лондон, конечно. И не попасться ей на глаза. До свиданья.

      – Может быть, вы разрешите составить вам компанию? Я уже закончил и, если эта старая проныра опасна…

      – Нет, благодарю вас. Мне надо идти.

      И она пошла прочь. Ей было бы приятно ехать вместе с ним в поезде, но признаться в этом она не могла – даже себе. Она почувствовала, что маска беззащитности, которая так хорошо действовала на других мужчин, в данном случае не сработает. Вот почему она предложила ему деньги: чтобы быть с ним на равных. Но это тоже оказалось неправильным. И теперь Салли чувствовала свою полную беспомощность. И одиночество.

      Глава четвертая

      Мятеж

      Никаких следов старухи на станции не было. Разнообразили пейзаж только пастор с женой, три или четыре солдата и дама с двумя детьми. И Салли без помех нашла себе пустое купе.

      Она подождала, пока поезд миновал станцию, и распаковала сверток. Он был перевязан веревкой и к тому же крепко