Порхание в небытие. Jenny Merrik

прошло и двух недель, как Адриана твердо стояла на своих двух. В одно утром неожиданный визит нанёс синьор Кобреро. В бледно-коричневом сюртуке, запачканном местами брызгами от езды, мужчина запыхавшись ворвался в мирную гостевую, прося у Марии позволения отмыться у них. Его жена терпеть не может когда он говорит о скачках, а когда уж едет наблюдать вживую и подавно. Нет, нельзя ей дать увидеть его в таком виде. С понимающим выражением синьора Долорес выполнила просьбу гостя, отдав приказ прислуге. Немного отдышавшись, синьор Кобреро обратился к читающему новостные заголовки Бернарду:

      – Чем вы занимаетесь, друг мой? Не видно, чтобы вы спешили к маркизам.

      – С чего это мне идти с маркизами? – искренне недоумевал мужчина, поглядывая на опустившиеся кончики усов друга.

      – С того же зачем и каждому из нас ежегодно. Вы уж забыли, что по случаю окончания страстной недели [2] де Лавера приглашают всех на обед.

      От этой новости Мария пришла в неописуемый восторг. И как только такая возможность могла вылететь из её головы? Она многозначительно посмотрела на нахмурившегося мужа.

      – Ежегодная благотворительность. – презрительно бросил он, уткнувшись снова в свои бумаги, – Они нас в людей не ставят, а когда подходит время очищения совести перед Богом вдруг вспоминают.

      – Не неси глупостей, Бернард! – вскликнула женщина насколько это возможно с её тонким голосом, а после кинулась его уговаривать. – Ну подумайте, синьор, мы итак умираем со скуки сегодня. Не ради себя, ради сеньорит согласитесь уж. Им полезен свежий воздух и общество благовоспитанных людей.

      После продолжительных колебаний мужчина был вынужден уступить, и чуть ли, не подпрыгнув от радости, Мария известила дочь с Адрианой что у них есть двадцать минут на сборы, а сама подпевала от приятного волнения. Девушка не совсем однозначно восприняла этот визит: с одной стороны, ей хотелось немного загладить свою опрометчивость, хоть за это время ей никто так и не объяснил почему эта тема болезненна для него, с другой же Фернандо внушал ей недоверие, и эти его язвительные высказывания были Адриане совсем не по душе. Будь у неё выбор, она осталась бы дома, не встретившись с этим самодовольным типом еще раз. Но приглашение было принято, и вот в нежном крепдешиновом платье молочного цвета, она гордо стояла на пороге особняка через два часа.

      Антонио, так не свойственно ему, несколько угрюмо принял гостей. За последнее время девушка замечала настигающие его перемены, вроде чрезвычайной нервозности и отчужденности, но не думала, что это настолько серьезно, пока он впервые не стал пересказывать им лекцию о происхождении новой вазы, о которой спросила Мария. В маркизе и его жене тоже произошли некоторые изменения, и если у доны это были положительные, вроде излишней улыбчивости, то для дона не очень. Мужчина был неразговорчивей обычного. Длинные столы, заполненные преимущественно десертами, располагались посреди просторного зала, ставни и двери которого были настежь открыты, позволяя присутствующим прогуливаться из помещения сразу в сад. Собралось уже знакомое Адриане общество заскучавших соседей,