Стенограф жизни. Елена Айзенштейн

она читала ее М. Л. Слониму, на которого поэма произвела сильное впечатление, о чем он сообщает в своих воспоминаниях. Впервые поэма «Автобус» была издана в серии «Библиотека поэта» в 1965 году по БТ-7 А. С. Эфрон с восстановленными по тетради 1936 года (ЧТ-27) строфами 13,14, 25. В БП-65 (с. 776) в комментарии названы строфы 14, 18 и 19. Читая рукопись, можно сделать вывод, что поэма действительно опубликована согласно последним авторским пометам, за исключением нескольких неточностей, как лексических, так и пунктуационных, а также введения строфы 13, пропущенной автором, и чернового варианта 14 строфы, замененной А. С. Эфрон, а также строфы 25, введенной в поэму по авторской помете. Повторена публикация поэмы целом в ряде других изданий: М. Цветаева. Сочинения. В двух томах. М. : Художественная литература, 1980, т. 1, с. 415—420. Ц7, т. 3, с. 753—757 и др.

      Ранее мы рассматривали поэму «Автобус» в СМЦ, с. 306—318. В настоящем издании текст существенно переработан и дополнен неопубликованными архивными материалами. В связи с искажениями при публикации приведем фрагменты из тетради поэта (БТ-7), записанные в 1938 году, а затем перейдем к разбору самой поэмы. В угловых скобках приведены строки, введенные в поэму А. С. Эфрон из черновой тетради на основе авторских указаний.

      Препонам наперерез

      Автобус скакал как бес.

      По улицам, у́же сноски5,

      Как бес оголтелый несся

      И трясся, как зал, на бис

      Зовущий, – и мы тряслись —

      Как бесы. Видал крупу

      Под краном? И врозь, и вку́пе —

      Горох, говорю, в супу

      Кипящем! Как зёрна в сту́пе,

      Как вербный черт – в спирту,

      Как зубы в ознобном рту!6

      Кто – чем тряслись: от трясни

      Такой – обернувшись люстрой:

      Стеклярусом и костьми —

      Старушка, девица – бюстом

      И бусами, мать – грудным

      Ребенком, грудной – одним

      Упитанным местом. Всех

      Трясло нас, как скрипку – трелью!

      От тряса рождался – смех,

      От смеху того – веселье

      Безбожно-трясомых груш:

      В младенчество впавших душ.

      Я – в юность: в души восторг!

      В девичество – в жар тот щёчный!

      В девчончество, в зуб́ный свёрк

      Мальчишества, словом

      ооооооооооооооооооо – точно

      Не за́-город тот дударь

      Нас мчал – а за календарь.

      От смеха рождалась лень

      И немощь. Стоять не в силах

      Я в спутнический ремень

      Товарищески вцепилась.

      Хоть косо, а напрямик —

      Автобус скакал как бык

      Встречь красному полушалку.

      Как бык ошалелый – мчался,

      Пока, описавши крюк

      Крутой – не вкопался вдруг.

      И лежит, как ей повелено —

      С долами и взгорьями.

      Господи, как было зелено,

      Го́лубо, лазорево!

      Отошла

5

Сравнение, использованное Цветаевой, подчеркивает творческий, поэтический, книжный характер путешествия героев, которые движутся не улицей, а воображаемой метафорической дорогой, возникающей в авторском сознании.

6

В опубликованном тексте: «Как вербный плясун – в спирту, / Как зубы в ознобном рту!» Вероятно, вариант с плясуном показался предпочтительнее А. С. Эфрон. У Цветаевой в прозе «Чёрт» упоминается «вербная чертикова бутыль», черт, прыгавший в колбе, – воспоминание, связанное со сказкой, с тайной, игрой, с рифмой и поэзией.