ЧеловекОN. Святослав Грабовский

бухгалтером где- то. Детей так и не сделали. Нет, может сейчас как-то иначе, может кого- то нашла, да не верится. Да и зачем искать. Олешку жалко.

      Вольф давно умер. Его старший сгорел в Афгане, младшего ждала Чечня. Осталась только дочка, но о ней ничего не знаю. Посылал деньги когда- то. Не до того мне было, в общем.

      Толика, учителя того, бедного, удавили в Литве. Поехал за счастьем. На то и молодость, чтобы ее терять. Но это все по слухам. Сарафанное радио. Все мне Олимпиада рассказывала, когда бывал дома.

      Переводчица эмигрировала. Родственница Непарчиных поступила согласно моде. Живет в США. Ничего про неё не знаю. Коллеги за океаном могли предоставить только испорченный телефон.

      Старушка Консьержка скончалась в январе того года, который с нами отмечала. Ее имени я так и не узнал. Дожила до пенсии, и то молодчинка.

      Смирновым повезло. Михаила повысили, все у них хорошо. Два квадрата дали трое ромбиков. И все крепыши. Живут теперь в Петербурге, помогали моей дочурке поступать в институт. Правда, болеет Михаил, так что я ему периодически достаю из- за границы лекарства.

      Я подсобрал все о нашей компании, которой минул десяток лет. Десять новых календарей. И вот я опять с Олимпией у Кости с Юлькой. В дальней комнате обустроили детскую, спят девочка с мальчиком. Двойня. В остальном квартира та же. Диван только заменили новым, раскладным, для родителей. Костян весел, как прежде, Юленька даже похудела, хорошая какая. Готовит ещё лучше. А то бесконечная каша Олимпии очень приелась. Приезжаю раз в год, в отпуск, а она и не старается. Вот и приходится мне ездить на рыбалки всякие, там жратву нормальную дадут. Да и сам я не промах. Умею вкусно сделать. Да только женскими ручками все по-другому.

      Бывает, и молоденьких пощупаю. Теперешним же интересны старики всякие. А я и вправду морем забальзамировал молодость, как дедушка Ленин тело. И хожу огурчиком свежим. Порох ещё есть.

      – Сын-то как? – спросил Костя. В волосах зашевелилась седина. – Чем занимается?

      – В ракетном училище. – сказала за меня Олимпия. Она стала говорливой. Мне было проще.

      – А в какой институт поступала… – начала было Юленька.

      – В консерваторию. – перебила Олимпия. Для неё это была больная тема. Сложно с этим стало. Где искусство, там вдруг деньги нужны. Не говоря уже о поступлении в подобный Вуз.

      – А как там в Днепре то? Жарко, небось? У нас тут дожди круглый год. – вставил Костя.