Учитель драмы. Корен Зайлцкас

браслет с бриллиантами, а муж целует ее ключицы. Подпись была еще отвратительней, чем изображение: «Подарок на Рождество от Виктора, который сумел заработать во время худшего экономического кризиса за последние семьдесят лет! #счастливчики #спасиботебе #блестяшки»

      Я набрала в поисковике «Виктор Эшворт» и нашла резюме #любимогомужа. Он работал в компании «АКА Файненшл Гаранти Корпорейшн» в Нью-Джерси, которая занималась чем-то, что называлось «страхование муниципальных облигаций». До этого – в «АКА Менеджмент ЛЛСи». Еще раньше – в «АКА Кэпитал Холдингс».

      Мелани вернулась, еле-еле волоча ноги в своих золотых блестящих мокасинах.

      – Это было о-о-очень медленно, – сказала она так громко, чтобы работник отеля, шедший за ней с подносом, точно услышал. – О нет, вы так долго ждали, что она заснула!

      Мы обе посмотрели на Китти. Она тихонько посапывала, держа во рту большой палец.

      – Так мило, – проворковала Мелани. Она прижала руку к сердцу. Жест был выверенный, но не вполне искренний.

      Я поставила сумку на шезлонг и стала рыться в ней в поисках кошелька.

      – Сколько там вышло?

      В ее глазах появилась растерянность. Я чувствовала, что она пытается все взвесить: просчитать примерную стоимость транзакции и решить, может ли этот обмен денежными средствами скомпрометировать нашу зарождающуюся дружбу.

      Следующую минуту мы провели, соревнуясь в учтивости, – мы обе «настаивали» и били себя кулаками в грудь, демонстрируя серьезность намерений – но Мелани была бескомпромиссна. Она передала мне запотевший бокал с маргаритой и сказала, что я достаточно компенсировала расходы, согласившись выпить с ней средь бела дня.

      Я убрала кошелек и продолжила блефовать, удваивая ставки.

      – Ну, тогда ты должна позволить мне угостить Габриэллу мороженым.

      Туча, закрывавшая собой солнце, притягивала все больше облаков. Небо стало похоже на бетонный пол в бассейне.

      – Нравится книга? – спросила я, указывая на потрепанные «Селестинские пророчества».

      Мелани смущенно поправила волосы.

      – Я пока только начала. Сложно найти время на чтение, когда у тебя дети.

      На этот случай у меня были слова поддержки – сказала, что сама не читала ничего длиннее «Трех поросят» уже пару лет. В это время я упорно старалась не смотреть на лежащий рядом смартфон: вот что действительно занимало все ее время.

      Я решила сказать ей ни в коем случае не бросать. Может, повторить пару фразочек из рецензий, которые я прочла в интернете, когда она отходила. Вот только не была уверена, что смогу составить длинную речь из этих трюизмов нью-эйджа. «Знай свои слабые стороны», – всегда говорили в университете.

      Она подняла обе руки, как будто защищаясь.

      – Я знаю, что ты собираешься сказать. «Это изменит твою жизнь». Я знаю. Я ее читаю. Когда могу… Когда есть время.

      – Боже. Почему ты решила, что я так скажу?

      Мелани стерла невидимую капельку солнцезащитного крема со своей