Собрание сочинений в одной книге. Джек Лондон

думаю, сэр, что они все равно не добрались бы до берега.

      – Не добрались бы? – переспросил я.

      – Нет, сэр. Вы видите?

      Порыв ветра подхватил шхуну и заставил его быстро повернуть руль.

      – Будет такая погода, – продолжал Луи, – что их скорлупке никак не удержаться на море. И счастье для них, что мы оказались тут и можем их подобрать.

      Вольф Ларсен прошел на корму со шканцев, где он беседовал со спасенными мужчинами. В его походке было еще больше кошачьей упругости, чем всегда, глаза холодно блестели.

      – Три смазчика, четвертый машинист, – были его первые слова. – Но мы сделаем из них матросов или, по крайней мере, гребцов для лодок. Ну, как поживает дама?

      Не знаю почему, но меня словно ножом резануло, когда он упомянул о ней. Сознавая, что это глупо с моей стороны, я все же не мог отделаться от этого чувства и вместо ответа лишь пожал плечами.

      Вольф Ларсен сложил губы трубочкой и насмешливо засвистал.

      – Как же ее зовут? – спросил он.

      – Не знаю, – ответил я. – Она спит. Очень утомлена. Но я, собственно, ждал новостей от вас. С какого они судна?

      – С почтового парохода «Город Токио», – буркнул Ларсен. – Шел из Фриско в Иокогаму. Разбит этим тайфуном. Старая калоша. Издырявилась, как решето. Их носило в лодке четыре дня… Так вы не знаете, кто она такая? Девушка, замужняя или вдова? Ну ладно, ладно.

      Он шутливо покачал головой и посмотрел на меня смеющимися глазами.

      – Не предполагаете ли вы… – начал я. У меня на кончике языка вертелся вопрос о том, намерен ли он доставить спасенных в Иокогаму.

      – Что я предполагаю? – спросил он.

      – Что вы предполагаете сделать с Личем и Джонсоном?

      Он покачал головой.

      – Право не знаю, Горб. Видите ли, с этим новым прибавлением к экипажу мне, пожалуй, достаточно людей.

      – А с них, пожалуй, достаточно этих попыток к бегству, – заметил я. – Почему бы вам не изменить обращение с ними? Возьмите их на борт и обойдитесь с ними мягко. Если они провинились, то они были доведены до этого.

      – Мною?

      – Да, вами, – твердо ответил я. – И я предупреждаю вас, Вольф Ларсен, что я могу забыть любовь к собственной жизни ради желания убить вас, если вы будете истязать этих несчастных.

      – Браво! – вскричал он. – Я горжусь вами, Горб! Наконец-то вы становитесь настоящим человеком! Теперь вы личность. На ваше несчастье, вам всегда жилось очень легко, но теперь вы развиваетесь, и это нравится мне в вас.

      Его голос и выражение лица изменились. Он серьезно смотрел на меня.

      – Вы верите в обещания? – спросил он. – Священны ли они для вас?

      – Конечно, – ответил я.

      – В таком случае предлагаю вам договор, – продолжал этот хитрый актер. – Если я обещаю вам и пальцем не тронуть ни Джонсона, ни Лича, то обещаете ли вы в свою очередь не покушаться на мою жизнь? О, не думайте, что я боюсь вас! Я вас не боюсь! – поспешил он добавить.

      Я не верил своим ушам. Что нашло на этого