Поющие золотые птицы. Рассказы о хасидах. Дан Берг

свою сказку и стал осматриваться по сторонам в ожидании слов одобрения.

      – Великолепная сказка, – похвалил рассказчика раби Яков, – Будь добр, передай от меня благодарность своему учителю и моему другу раби Меиру-Ицхаку.

      – Минуточку, одну минуточку, дорогие евреи, – вступила в разговор Голда, – А что же сталось с родителями новобрачных? Они не были на свадьбе? О них забыли? Они живы? Такое только в жизни бывает, а сказку так заканчивать не годиться.

      – Нет у меня ответа на твой вопрос, Голда, – смутился рассказчик.

      – Голда разочарована, – заметил ее муж раби Яков. Тут он обратил внимание на мечтательную улыбку, застывшую на лице одного из его старших учеников по имени Шломо. Цадик ценил Шломо, хотя и порицал его за хвастовство: тот любил щегольнуть своими воспоминаниями о годах, проведенных в Европе.

      – О чем размечтался и чему улыбается наш Шломо? – иронически спросил цадик.

      – Вспоминаю о Париже, раби, – простодушно ответил ученик.

      – Каким же образом эта сказка напомнила тебе о твоем Париже, любезный? – поинтересовался раби.

      – Когда я был во Франции, раби, довелось мне читать книгу восточных сказок. И была в книге сказка чем-то похожая на эту. Жениха там находят, созывая на пир всех подданных государства, царем становится девушка, переодетая мужчиной, да и кое-что другое, – ответил Шломо учителю.

      – Многоуважаемый Шломо, – с расстановкой и сердито произнес раби Яков, – мой друг хасид, цадик и еврейский мудрец раби Меир-Ицхак из города Добров, сочиняя сказки, не заимствует ума из чужих книг!

      И двадцать пар глаз – все ученики раби Якова – гневно уставились на товарища.

      Четыре брата

      Раби Залман – цадик из местечка Станиславичи. Он еще молодой человек, не более года назад наследовавший своему умершему отцу, знаменитому праведнику раби Шмуэлю.

      Покойный раби Шмуэль был большим другом Раби Якова, цадика из города Божин. Раби Яков полюбил Залмана. Дабы поддержать молодого наставника хасидов, божинский раби пригласил его к себе в дом. И вот сейчас, на исходе субботы, раби из Станиславичей восседает во главе стола. Место это уступил ему хозяин дома, усевшийся по правую руку от него. Настало время сказок.

      – Евреи, – обращается к рассевшимся вокруг стола хасидам раби Яков, – мы проводили царицу-субботу, и пришло время рассказывать и слушать сказки. Сегодня мы послушаем раби Залмана, сына усопшего праведника раби Шмуэля. Прошу оказать честь моему гостю из Станиславичей.

      Хасиды приготовились слушать, и раби Залман стал рассказывать.

      Жили в одной стране царь с царицей и не знали они счастья, потому что Бог не дал им детей. Годы идут, а наследников все нет. Обращалась монаршая чета к врачам. Выполняли все предписания лекарей, а дети так и не народились. Отчаяние заставляет верить в чудеса. Призвали колдуна с дальней окраины. Думали, потанцует чародей у огня, позвенит в бубен, произнесет свои заклинания, и появится долгожданное дитя. Но и колдовство оказалось бессильным.