Жозефина. Политико-фантастическая повесть. Пожилой человек

окажется в наших руках!

      – Стоп, стоп, стоп, – точно от наваждения, отмахнулся Фертран. – О чём мы говорим? Чтобы это осуществить, нужны средства и организация крупного государства. Причём замкнутого, изолированного государства. А у вас нет ни первого, ни, особенно, второго. Кто не знает, что мафиози дай только повод и они тут же перережут друг другу глотки. Нет, всё, что вы рассказали, больше похоже на шутку или, извините, на бред шизофреника.

      – Да, – снисходительно улыбнулся синьор Скарелли, – из того, что я вам рассказал, правильного вывода не сделать.

      – Тогда должен вас огорчить, – развёл руками журналист, – это интересно, но не сенсационно. В наш объевшийся впечатлением век истинной сенсацией можно назвать, разве что-нибудь типа «космической находки».

      При этих словах, синьор Скарелли бросил на Фертрана быстрый подозрительный взгляд, но, тут же, отведя глаза в сторону, поспешно сказал:

      – К сожалению, у меня нет сейчас больше времени, для общения с вами. Жозефина проводит вас в отведённую вам комнату.

      – Значит сенсация, которую вы мне обещали ещё впереди?

      – До завтра, мсье Фертран, – задумчиво глядя себе под ноги, ответил хозяин виллы.

      – Скажите, Жозефина, – шествуя за девушкой по коридору и всё время стараясь заметить в ней что-нибудь, что отличало бы её от человека, спросил, наконец, журналист, – это не шутка, ну, насчёт того, что вы…, то есть, ты… – Фертарн замялся, подыскивая слова.

      – Нет, – спокойно ответила та.

      – Не могу в это поверить!

      Девушка остановилась и, немного помедлив, обернулась к журналисту.

      – Боже! – в ужасе воскликнут Фертран, чувствуя, как волосы у него на голове становятся дыбом.

      Перед ним, с насмешливым выражением лица, стояла симпатичная негритянка, с широким носом, чуть вывернутыми чувствительными губами и слегка отливающей синевой кожей.

      – Ради бога, больше не надо! – умоляюще проговорил Фертран, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.

      – Хорошо, я приму прежний вид, – ответила Жозефина, без всякого участия, глядя на журналиста.

      Она повернулась и плавной походкой направилась дальше. Фертран поплёлся следом. Обретя определённость, журналист, не смотря на испуг, почувствовал себя раскованнее.

      – И что же, – вновь, правда не без некоторого колебания, сокращая дистанцию, спросил он, – ты всем, кто тебя спрашивает, признаёшься, что ты кибер?

      – Нет, конечно, – Жозефина, не оборачиваясь, пожала плечами.

      – Но ведь мне ты сказала сразу.

      – Вы мне не опасны, мсье.

      Это прозвучало, как приговор врача у постели умирающего больного.

      – Как знать! Вдруг я всё записываю?

      – Эту штуку, из-за уха, можете выбросить. Она без кассеты и аккумулятора.

      «Однако, она с юмором, – перекладывая микроподслушивающее устройство в карман, подумал журналист, – С ней и правда, не соскучишься».

      Комната,