Гранд. Януш Вишневский

И для вас, конечно, тоже, – поклонилась она в сторону спутницы Убожки.

      – Конечно, я пани Зузанну помню, – тихо ответил Убожка. – Ведь это ты научила Юльчу курить, – добавил он, смеясь. – Помнишь, как я вас на крыше застукал?

      – Да ну что вы, пан Мариан, это неправда! Джули начала курить гораздо раньше меня. Это ваша жена такое придумала, потому что для нее Юлька ведь всегда была святая, – захихикала девушка. – Но мне надо возвращаться к инструменту. Боже, как я рада, что вас встретила!

      Убожка проводил ее взглядом, а потом огляделся по сторонам и спросил:

      – Мы можем сесть за столик у окна? Оттуда лучше всего видно платаны и пляж.

      – Разумеется, где хочешь, там и сядем. Эта пианистка такая милая. И очень симпатичная.

      – Зузка? Это да. Это она в мать такая красавица. Ее мать – украинка, из Киева. А от отца она унаследовала способности к музыке.

      Убожка не ошибся – из окна действительно открывался великолепный вид на пляж и на море. Тучи совсем рассеялись, выглянуло солнце. Появились первые гуляющие. Чуть издалека доносились звуки приятной, слегка грустной мелодии. К столику подошел официант, он принес чашки, поставил на стол тарелки, положил приборы.

      – Что будете пить? – осведомился он.

      – А вы могли бы принести нам какое-нибудь хорошее вино? В бутылке, не в бокалах?

      Он посмотрел на них с удивлением, пряча усмешку.

      – Вообще-то я имел в виду кофе или чай. Но вино мы тоже можем подать к завтраку, – ответил он весело. – Вы предпочитаете красное или белое?

      – Мариан, ты как думаешь? Продолжим с красным или перейдем на белое? – спросила она, поворачиваясь к Убожке.

      Убожка сжимал в пальцах салфетку, впиваясь в нее ногтями. Он плакал, закусив губу.

      Женщина встала, обошла стол кругом и опустилась на колени перед Убожкой.

      – Ну что такое, Мариан? – спросила она шепотом.

      – Я тогда подойду позднее, – сообщил официант.

      Но она его остановила, подняв глаза:

      – Нет! Нам нужно вино прямо сейчас, не потом! Вы что, не видите?

      – Мариан, пьем красное или белое? – снова тихо спросила она.

      – Да любое, лишь бы не из яблок, – ответил Убожка.

      – Тогда принесите нам бутылку красного вина, два кофе, два чая и две рюмки чистой водки, – велела она официанту.

      Когда он отошел, она взяла Убожку за руку и спросила:

      – Ну что такое? Что довело тебя до слез?

      – Да ничего. Просто задумался. Зуза играла этот отрывок на выпускном у Юльчи. Но тогда она играла хуже и с ошибками, а сейчас-то, как сам Шопен, научилась.

      – И это так тебя расстроило? То, что теперь она лучше играет? Ну так сыграет еще на ее свадьбе – тогда будешь по-другому к этому относиться. Знаешь, что, Убожка? Ты романтик, еще больший романтик, чем Шопен. А теперь пойдем-ка со мной к буфету. Нужно же взять что-нибудь на закуску.

      Они подошли к столам, покрытым вышитыми скатертями. Она сунула Убожке в руку тарелку, и они двинулись