Малиновский. Рудольф Баландин

во Владивосток, завербовавшись в белую армию? Тогда начались бы расспросы и допросы; кто-то решит, что Малиновский воевал на стороне колчаковцев, а когда его задержали красноармейцы, сумел «выкрутиться», изображая себя сторонником большевиков. Такие сомнения и проверки сопровождали бы всю его службу.

      Он был вынужден обмануть представителей Колчака во Франции, чтобы попасть на Родину. Наверняка он не собирался служить у Колчака. Хотел ли обязательно стать красноармейцем? В этом можно усомниться.

      Он уже побывал на двух фронтах, много раз участвовал в боях, был дважды ранен, едва не лишился руки. На его месте любой здравомыслящий человек (а он был таким) решит: хватит искушать судьбу, надеяться на солдатское счастье. Пора начать мирную жизнь. Ну а если это не удастся, перейти на сторону народа, вступить в Красную Армию.

      Наталья Родионовна пишет: «При поступлении в Легион отец подписал контракт с ограничением срока – только до победы над Германией. Служба во французской армии кончилась для него торжественно – участием в Параде победы. В тот день, день Победы в Великой войне, как ее когда-то называли и до сих пор называют во Франции, 11 ноября 1918 года, он прошел по Вормсу в парадном строю.

      Парад совпал с его днем рождения (если считать по старому стилю). Отцу исполнилось двадцать лет, и за плечами остались четыре года войны, а на груди – Георгиевский крест и три французские награды. Наверно, только у него в жизни было два Парада победы – на втором, 24 июня 1945 года, он вел по Красной площади Второй Украинский фронт».

      Глава 2. Гражданская война. Россия

      Красноармеец

      В оккупированном японцами Владивостоке Родион Малиновский постарался узнать, как можно пробраться за линию фронта. Следовало торопиться: после недолгого отдыха его бы направили в действующую армию. РККА и партизаны теснили колчаковцев. «Верховный правитель Сибири» набирал новые полки. Благодаря англо-американской помощи и вывезенной половине золотого запаса России в обмундировании и в питании колчаковцы нужды не имели. Но это не поднимало их боевой дух.

      В Франции Родиону Малиновскому, как всем русским, официальная пропаганда твердила, что большевики во главе с Лениным – германские агенты, нанятые для поражения России. Но Родион привык осмысленно принимать решения. Научившись читать по-французски, он правду о событиях на Родине узнавал из «Юманите». К солдатам поступали письма от родных из России, где сообщалось о том, что там происходит.

      …С периода «перестройки», победы буржуазной контрреволюции и свержения советской власти у нас в стране стали популярны давно опровергнутые клеветы на Ленина, большевиков, на «красный террор» (он, конечно, был, но в ответ на «белый террор»). Вот что писал, находясь в эмиграции во Франции, бывший глава Временного правительства А.Ф. Керенский, симпатий к большевикам не питавший:

      «Был Колчак… Расстреливали интеллигенцию, пороли целыми деревнями крестьян, душили прессу, громили профессиональные